В чём секрет, Чарли?

В груди начинает клокотать паника. Я с трудом делаю очередной вдох. Мне казалось, я живо вытащу Джонни из воды, но волны швыряют меня, и я уже сомневаюсь, что выживу. Дна не видно – сплошная чернота, которая тянется в глубину у меня под ногами. Где я?!

Я стискиваю зубы, чтобы они не стучали; нарастающий страх притупляет все чувства, пока я тщетно ищу путь к спасению. Но тут между волн я замечаю Джонни – его голова болтается над водой как пробка.

Я плыву к нему, колотя руками и ногами по воде. Наконец мы рядом.

Голова Джонни запрокинута, вода доходит ему до рта. Заметив меня, он протягивает руки. Я отталкиваю его – иначе мы утонем оба.

– Только не паникуй, – приказываю я, отчаянно барахтаясь на месте.

– Я не могу плыть, – выдыхает Джонни. Его глаза полны ужаса. – Ноги… запутались. – Он глотает воду, и я понимаю, что он тонет. – Спаси меня!

Остаётся только одно. Я делаю глубокий вдох, ныряю и расталкиваю воду руками; направив тело под углом вниз, я пытаюсь разглядеть, что удерживает Джонни. Ледяная вода бурлит, ничего не видно, и я не сразу понимаю, в чём дело.

Его ноги бьются, попав в сеть, – спутанные верёвки удерживают Джонни как рыбу. Но, нырнув ещё глубже, я с внезапным ужасом сознаю, что это не Джонни. Пузырьки воздуха срываются с моих губ, и я, недоумённо моргая, гляжу на барахтающуюся в сетях фигуру. Это не мальчик, а мужчина. На нём коричнево-зелёная форма; латунные пуговицы на куртке блестят в мутной воде. Лица не видно – его голова запрокинута над поверхностью, – но, взглянув на сети, которые обвились вокруг коричневых кожаных ботинок, я понимаю: если я его не освобожу, он утонет.

Над моей головой раздаются приглушённые стоны и вой, а за ними следует далёкий грохот, и он отдаётся в воде. Такое ощущение, что мир разваливается на части. Но сейчас я ничего не могу с этим поделать. Сердце подступает к горлу, а я пытаюсь выпутать ноги мужчины из перекрученной сети. Воздух заканчивается, оглушительный шум в голове становится громче с каждой секундой. Мои онемевшие пальцы бессмысленно скребут по разлохмаченным переплетённым и запутанным верёвкам. В воде разносится приглушённый звук погребального колокола. Когда я его слышу, в голове у меня возникают обрывки мыслей. Вот я под проливным дождём стою перед деревенской церковью и со странным чувством страха смотрю на колокольню. Вот я на линейке с классом; звонит школьный колокол, и Джонни украдкой дёргает Диззи за ухо, когда мисс Джеймс проходит мимо. Вот меня стискивает толпа; Биг-Бен отбивает полночь, и все поздравляют друг друга. Забытые воспоминания сливаются в целые сцены, и все они борются за моё внимание. В голове у меня начинает брезжить свет, толща воды постепенно исчезает, я разжимаю руки…

Очередной гулкий удар всколыхивает воду вокруг, и я чувствую движение сети у себя под руками. Сделав отчаянный последний рывок, я каким-то чудом сдёргиваю её с ботинок мужчины, и его ноги начинают свободно двигаться. А потом, собрав остаток сил, я выскакиваю на поверхность и судорожно глотаю воздух. Я оборачиваюсь и вижу, как Джонни борется за каждый вдох, высунув голову из воды. Увенчанные пеной гребни волн поднимаются и опускаются вокруг, и кроме них ничего нет.

Никакого мужчины.

– Чарли! – Откуда-то слева доносится голос Диззи.

Я гребу на звук, тяжело дыша и оглядываясь, чтобы не потерять Джонни. Всё тело болит, течение тащит меня вперёд, и я боюсь, что мой очередной усталый гребок окажется последним.

– Сюда!

Мы плывём на крик, и туман, висящий над волнами, постепенно рассеивается. На берегу появляется фигура Диззи. Я нащупываю камни под ногами и ползу по отмели, пока Диззи не втаскивает меня на берег.

Мне на лицо капает вода – рядом со мной валится Джонни. Мы лежим словно целую вечность, не в силах сказать ни слова, и прерывисто дышим. Когда моё сердце наконец успокаивается и начинает биться максимум вдвое чаще обычного, я кое-как сажусь и смотрю туда, где было море.

Река сияет серебром в лунном свете, и плоские камешки под самой поверхностью намекают, что она совсем мелкая – можно перейти вброд. А на другом берегу без конца тянется жемчужная темнота леса.

12

Я дрожу и придвигаюсь ближе к огню. Его тепло не в силах растопить ледяную корку в моей душе.

Джонни, сгорбившись, неподвижно смотрит на пламя. Тени танцуют на его застывшем с затравленным выражением лице.

Река осталась далеко позади. Идти вдоль неё в надежде выбраться из леса слишком опасно. Особенно после того, как мы с Джонни чуть не утонули. Я снова вздрагиваю, когда вспоминаю её чёрные, как нефть, недра – реку шириной и глубиной с океан.

От реки мы вернулись в лес. На маленькой полянке Диззи нагрёб кучу листьев, веточек и палок. Поначалу казалось, что он не сумеет разжечь костёр. Он безуспешно тёр друг о друга две палочки, совсем как советовали в «Руководстве для бойскаутов», но ему не удалось добыть ни искорки. Потом Джонни достал из кармана зажигалку и, щёлкнув ею, поднёс огонёк к куче хвороста. Пламя мгновенно вспыхнуло.