В числе пропавших

Инна была возбуждена. Ужасно возбуждена, и ужасно взволнованна - особенно когда внезапно поняла, что вернулась не в свою спальню.

Она вошла в спальню Фэй.

Ковер под босыми ступнями был прохладный и мягкий; там, куда падали солнечные лучи, он нагрелся. Инна подошла к трюмо Фэй.

В зеркале она увидела свое отражение. Глаза казались осоловелыми, как всегда, когда она была возбуждена. Губы слегка приоткрыты. Инна облизала их и опустила взгляд на поверхность трюмо, на глянцевую крышку шкатулки с драгоценностями. Она открыла ее.

В шкатулке находилось множество колец и сережек, одна брошь, несколько ожерелий. Все это Инну не заинтересовало. Она приподняла полочку с сережками и обнаружила то, что Фэй называла «тайным отделением» для серебряного с бирюзой ожерелья, которое подарил ей Басс.

Инна подняла его и приложила к шее. От его прохладного прикосновения к коже она почувствовала легкое волнение. Демонстрировала ли его Фэй Бассу нагишом?

Защелкнув застежку на шее, она отошла от зеркала, чтобы лучше видеть. Пальцы поглаживали отшлифованный камень, замысловатый серебряный узор, опустились к груди, слегка касаясь сосков.

Если Фэй и Басс войдут в дом прямо сейчас, вероятно, у нее не хватит времени, чтобы снять ожерелье и положить его на место.

Не хватит времени покинуть спальню Фэй.

Они застукают ее здесь, в таком виде.

Мысль об этом пугала ее - и разжигала вожделение.

Инна снова подошла к трюмо. Не снимая ожерелья, начала выдвигать ящики. Там лежали трусики Фэй, упакованные и аккуратно сложенные. Лифчики. Колготки. Не так много, как ожидала Инна, но вполне достаточно. В одном ящике находились ночные сорочки, в другом - только носовые платки. Всего было шесть выдвижных ящиков. Она обшарила все, пытаясь не нарушить аккуратный порядок.

Инна не знала, что хотела найти - может быть, что-то принадлежащее Бассу. Что-нибудь личное. Что-нибудь интимное.

Ее руки дрожали, когда она шарила в трюмо, и продолжали дрожать, когда она направилась к шкафу.

Что-то в нем было неправильное.

Инна была озадачена. Возбуждение исчезло. Она ударила рукой по вешалкам и, не обнаружив ничего, принадлежащего Бассу, попыталась понять, что так поразило ее в шкафу.

Приподнявшись на цыпочках, она изучила полку над вешалкой.

Нагнувшись, осмотрела дюжину пар обуви, стоявшей на полу шкафа. Обувь выстроилась в ряд у задней стенки, но были заметны три промежутка.

Трех пар обуви не хватало.

Инна резко выпрямилась. Вешалки! Все дело в вешалках. Конечно.

Похлопав по висящей одежде, она обнаружила девять пустых вешалок.

Аккуратная по жизни, Фэй никогда бы не оставила пустые вешалки в шкафу. Лишние вещи - это хлам, - говорила она.

Вчера после работы Фэй стирала и гладила.

Откуда же в шкафу девять пустых вешалок?

Инна бросилась к кровати Фэй, опустилась на колени и подняла край покрывала. Темное пространство между матрасом и ковром было пустым.

Чемоданы исчезли.

Она куда-то уехала.

Не предупредив меня.

Инна поднялась на ноги и поспешила к трюмо. Дрожащими руками дотянулась до загривка и расстегнула застежку ожерелья.

Куда, черт возьми, направилась Фэй?

Планировалось же небольшое путешествие по реке на каноэ, а не отдых в мотеле на все выходные.

Ревность мучительно скрутила живот Инны. Она раздражено захлопнула крышку шкатулки для драгоценностей и быстро осмотрелась вокруг, чтобы удостовериться, что не оставила следов. Потом, качаясь, вышла в холл и побежала в свою спальню.

Глава 17. ПЕРЕРЫВ С БУТЫЛОЧКОЙ ПЕПСИ

Расти в одиночестве сидел в своем офисе. Медленно, одной рукой, он открутил крышку с бутылки холодной «Пепси» и посмотрел на нее, продолжая размышлять.

Он надеялся, что Билл приоткроет завесу: О, конечно, это был фургон Джона Доу. Я узнал его. Или: Я случайно запомнил номер. Или: Я сфотографировал его для своего альбома.

Ничего подобного. Такая удача выпадает редко.

Но этот фургон уникален. Нечасто попадаются фургоны с зеркалом над водяной кроватью. По крайней в окрестностях Сьерры-Каунти.

А кто сказал, что он принадлежит местному жителю? Может быть, он заезжий.

Но убийца, вне всякого сомнения, знал Элисон Паркингтон. Одинокая женщина, едущая через горы в это время ночи. В одной ночной сорочке. Надо быть сумасшедшей, чтобы подсадить незнакомца.

Впрочем, она, видимо, и была сумасшедшей, раз влипла в такую историю.

А может быть, она ехала в надежде кого-нибудь подцепить.

Наставить рога.