В финале Джон умрет

– Будешь делать огнемет? – спросила Эми.

– Надо подготовиться. Кто знает, что нас там ждет – может, сам дьявол.

– Дэвид, какая польза от этой штуки?

– Ты что, не слышишь меня?

Ох уж эти девчонки.

– Но если это какая-то тварь из преисподней, зачем тебе…

Эми остановилась и, похоже, решила тему не развивать.

– А что возьму я? Когда мы отправляемся? У меня будет оружие?

– Ты что, забыла про сурка?

Я занялся водяным пистолетом. Из ванной раздавались собачий рык и гудение моей машинки для подстригания бороды.

Эми положила свою руку на мою.

– Жила-была овца. В Шотландии. Как тебе известно, овец стригут, чтобы получить шерсть, а наша овца сбежала с фермы и семь лет жила на воле, пока ее не нашли в какой-то пещере. Никто овцу не стриг, так что шерсть у нее невероятно отросла – не овца, а ходячая прическа «афро». Животное вернули на ферму, и оно стало одним из многих, однако до самой смерти овца помнила, что когда-то жила на свободе. Никто не мог отобрать у нее эти воспоминания. Понимаешь? Я, как и ты, хочу увидеть эту тварь.

– Поверь, я тебя понимаю. Далеко не каждый может выдумать настолько бредовую историю. Знаешь, у овец шерсть так сильно не растет.

– Дэвид, я о другом.

Я обошел Эми, хотел взять ее за другую руку. Моя рука исчезла, и я понял, что пытаюсь взять Эми за кисть, которой нет. При этом я прекрасно видел тонкие пальцы, сжатые в кулак.

Эми с любопытством посмотрела на стол, пытаясь понять, на что я уставился.

– Кажется, соус подействовал. Надень очки «Скуби-Ду». Хочу провести эксперимент.

Она встала, нашла очки на столе, затем села.

– Теперь сосредоточься. Не знаю…

Заканчивать фразу не пришлось. Эми раскрыла рот от удивления.

– Ой! Вижу! Не может быть!

Она то снимала, то надевала очки, и видела, как появляется и исчезает кисть.

– Смотри, ногти! Они отросли, я собиралась их подстричь перед операцией. Теперь понятно, почему мне больно…

Эми подняла кулак, очень медленно разжала пальцы и положила руку на стол.

– Дэвид, это безумие.

– Сегодня ты еще не такое увидишь.

Распахнулась дверь ванной, и оттуда выскочила Молли. Левая часть ее тела была обрита практически наголо, правая осталась такой же лохматой, как и прежде. За собакой, стряхивая шерсть с одежды, вышел Джон.

– Ну, готово, – сказал он.

– А почему ты… – начала Эми, прежде чем я успел ее остановить.

– По просьбе Молли: она хочет быть похожей на двух разных собак. Считает, что так ей проще воровать еду. – Джон повернулся ко мне. – Молли – непростая собака, Дейв. Ты уже работаешь над бомбой?

– Над чем?

* * *

Человечество обречено по одной простой причине: чтобы построить здание, нужны десятки людей и материалы стоимостью несколько миллионов долларов, а чтобы уничтожить – всего один кретин со взрывчаткой. В поисках составных частей для бомбы мы с Джоном перерыли весь дом. До сегодняшнего дня никто из нас не знал, как делать взрывные устройства, но мы изучили химический состав ингредиентов и стали импровизировать. Голова болела адски, пылала словно двигатель, который слишком долго работал на повышенных оборотах. Я задумался – уже не в первый раз, – сколько лет жизни отнимает у меня «соевый соус», и пришел к выводу: скорее всего, неважно.

Итак, из пакетика желе, внутренностей двух детекторов дыма, измельченной колоды карт и охладителя, извлеченного из автомобильного кондиционера, мы сотворили липкую взрывчатую смесь нежно-зеленого цвета. Ее мы налили в форму из фольги, придали ей вид жевательной кости и засунули в холодильник. Нам хотелось сделать бомбу похожей на безобидный предмет, который может лежать в кармане хозяина собаки, не вызывая подозрений. На тот случай, если нас схватят и обыщут.

Я сел за кухонный стол и стал вставлять патроны в купленную мной запасную обойму для пистолета.

– Вот что я думаю, – сказал Джон. – На заводе должна быть система связи. Проберемся в комнату, в которой стоит микрофон, и врубим песню помощнее, например, «November Rain» на автоповторе. Пока все там затыкают уши и молят о прощении, мы находим эту сволочь Коррока и запихиваем бомбу прямо ему в задницу. А если выяснится, что он – огромный пес, заставим его взрывчатку сожрать.

Я кивнул и встал. Настоящий план, невысказанный, спрятанный между слов Джона, заключался в том, что мы умрем – но так, что наша смерть станет самым загадочным и бредовым эпизодом в истории народа Коррока. Пусть знают Гая Фокса!.. В нашу честь устроят праздник. Если уж нам суждено попасть в брюхо Коррока, то он нами подавится.

Мы – это я и Джон. Не Эми.