В финале Джон умрет

Он помедлил, прижал руку ко рту. Труп у него под ногами давно лишился кожи и мышц, превратившись в высохший, пепельного цвета каркас в истлевшей одежде. Я представил себе, как жуки, черви и пауки копошатся в «моем» теле, строят гнезда во рту, лакомятся «моей» плотью, и содрогнулся.

– Мы хотели бросить тело в портал, но, когда добрались сюда, он уже исчез. Никакой призрачной двери. Где-то с полчаса мы пили пиво и спорили, потом, наконец, решили затолкать труп под пол и вернуться домой.

Арни надолго замолчал.

– А вы не боялись, что тело найдут – полиция, например?

– И в чем бы меня обвинили? В самоубийстве?

Честное слово, Арни сухо рассмеялся, а затем отвернулся – наверняка желая отмотать свою жизнь назад к той точке, когда еще не видел тело. Он подошел к противоположной стене и сел.

– Ну хорошо, есть труп. Однако соответствует ли действительности все остальное?

Я вздохнул.

– Бросьте, Арни. Я вас понимаю, но, честное слово, что вы рассчитывали увидеть?

Он покачал головой.

– Не знаю… У меня хобби такое. Вот и все. Увлекаюсь паранормальными явлениями.

Я ждал.

– Наверное, меня привлекла история про тени, – продолжил Арни. – Сейчас много ходит росказней про существа-тени – и в сети, и за ее пределами. Кажется, Дин Кунц написал про них роман, но возникает вопрос, что появилось раньше – книга или эти истории? Внезапно все про них заговорили. Все и никто. Понимаете?

Да, Арни, понимаю. Уж поверь мне, понимаю.

– Не выходит из головы то, что я видел в подвале. Та тень. Время от времени мне казалось, что я вижу их, но кто знает? Это как с мышами: заметишь одну на кухне, и потом они мерещатся тебе повсюду. Однако это еще не все: иногда – чаще всего, когда я очень хочу спать… Наверное, вы сочтете это бредом сумасшедшего, но, учитывая то, что вы мне поведали, я, так и быть, скажу… Иногда я – на долю секунды, краешком глаза – вижу кота, который заворачивает за угол или пробегает мимо моего кресла. И думаю про себя: «Ну да, это мой кот Пушок». Вот только кота у меня никогда не было. А потом я что-то припоминаю и начинаю думать, что у меня действительно был кот. А может, и не было. И я клянусь вам, что способен вспомнить свою жизнь, в которой есть кот, и другую – без него. А когда вы рассказали мне…

– Про Тодда? – спросил я. – Вы услышали про Тодда и подумали, что с вами произошло то же самое? Что вашего кота забрали тени?

Арни покачал головой – не протестуя, а смиряясь с судьбой.

– Я никогда не произнесу фразу «моего кота забрали тени» и никогда не соглашусь с вами, если это скажете вы. В таком не признаешься, сами понимаете. Хотя, если я крепко напиваюсь, то иногда чудится, что кот у меня был, но его украли – и в настоящем, и в прошлом. А потом я слушаю вас и думаю: «С ним произошло то же самое». В крайнем случае, у него то же самое расстройство психики, или, может, в колледже мы принимали одни и те же наркотики. Вдруг мне удастся докопаться до сути дела? Вот почему я здесь, если вкратце.

И это правда, Арни. Я тебе верю. Только не вся правда, верно? Почему ты не хочешь рассказать мне все?

– Это не все, да? – спросил я.

Он посмотрел на могилу под полом.

– Вы говорите, что Джон помог вам перетащить тело?

– Конечно. Один я бы не справился. Я собственную-то жирную задницу с трудом передвигаю с места на место; двойную тяжесть мне не поднять.

– Значит, когда он узнал про… ну, вы понимаете, узнал правду, он вас не бросил?

Я пожал плечами.

– Когда в одну из тварей превратился полицейский, вы его убили. Чем же тот случай отличается от вашего?

– Это произошло уже после того, как он стал монстром…

– А Эми? С ней можно пообщаться?

– Нет.

– Она еще…

жива

– …в городе?

Я не ответил. Арни сел прямо; в нем проснулся репортер, готовый вести расследование.

– Значит, есть продолжение? Что произошло? Это как-то связано с Эми? Что с ней стало?

Я потер глаза и…

* * *

Если бы меня спросили тогда, когда я сидел в снегу, на жгучем морозе, то я бы ответил, что это худший момент в моей жизни. Нелепо, конечно – ведь формально моя «жизнь» на тот момент длилась пару дней, не больше.

Не знаю, как долго я сидел и рассматривал свою босую ногу и символ на большом пальце. Чуть поодаль, застыв от ужаса, стояла Эми. Джон сел на пенек, вытащил набор для самокруток, аккуратно свернул сигаретку и захлопал по карманам в поисках зажигалки. Вспомнив, что оставил ее в другой вселенной, он выругался и отбросил самокрутку. В ту же секунду в Эми словно сработало какое-то реле, и она заплакала – сначала тихо, обхватив голову рукой и вцепившись пальцами в медно-рыжие волосы, а потом прислонилась к сараю и зарыдала так, как плачут маленькие дети – хрипло, не сдерживаясь, и страшно, страшно, страшно.

– Может, э-э, вернемся в дом? – промямлил мой друг. – Эми, пошли.