В горниле революций и войн: Украина в 1917-1920 гг. историко-историографические эссе

Однако, стараясь не выйти за пределы достигнутого с оккупантами соглашения и, очевидно, опасаясь вступать в открытую борьбу с австро-немецкой армией, Директория отвела свои повстанческие отряды (а в документах их уже именовали Республиканской армией) от Киева – сначала к Фастову, а затем и к Виннице. Пока оккупанты оставляли Украину, возникла непредвиденная пауза. Руководство Директории использовало ее для поиска стратегии дальнейшего движения, определения параметров нового революционного волнения, уточнения его цели, разработки планов государственного строительства.

Тем временем австро-венгерские и немецкие войска спешно покидали Украину – график отбытия переполненных эшелонов все уплотнялся. Гетманцы же не представляли собой сколь-нибудь серьезной силы. Не теряя времени, республиканские отряды вновь подошли к Киеву. Последний эшелон немецких оккупантов оставил украинскую столицу 12 декабря, а на следующий день повстанцы были уже на окраинах города.

В ночь на 14 декабря по приказу оперативного штаба украинские рабочие и военные группы (частично – также еврейские) захватили Печерск, Куреневку, Шулявку, Лукьяновку и район железной дороги. К утру 14 декабря были разоружены все гетманские отряды на Печерске, захвачены Генеральный штаб и Военное министерство. На Куреневке отряды повстанцев захватили батарею Сердюцкого полка и, достигнув взаимопонимания с сердюками, открыли огонь из пулеметов и пушек по тылам вражеских позиций, расположенных в Пуще-Водице.

Когда выяснилось, что восстание побеждает, с самого утра 14 декабря части бывших гетманских войск (Лубенский, Радомышльский и подразделения других полков) начали направлять в Оперативный штаб своих уполномоченных с заявлениями, что они присоединяются к революционным войскам.

К третьему часу дня 14 декабря на центральных улицах Киева уже были первые отряды украинского революционного войска с фронта. Генерал П. Скоропадский объявил, что он отрекается от власти. В отличие от многих предыдущих гетманских документов, последний государственный акт оказался немногословным и очень минорным: «Я, гетман всей Украины, в течение семи с половиной месяцев прилагал все мои силы, чтобы вывести край из того тяжелого положения, в котором он находится. Бог не дал мне сил справиться с этой задачей, и сейчас я, учитывая условия, которые теперь сложились, руководствуясь исключительно добром Украины, отказываюсь от власти»[749].

И по смыслу, и по духу приведенный документ вопиюще диссонирует с многочисленными попытками адептов национального монархизма доказать, что гетману удалось навести в Украине порядок, прекратить Гражданскую войну, а предложенная модель общественной организации была лучшей за всю бурную эпоху 1917–1920 гг.

Переодетый в немецкую военную форму, П. Скоропадский скрывался некоторое время в Киеве, а затем уехал с санитарным поездом за пределы Украины.

В эмигрантской прессе вскоре появились утверждения адъютанта П. Скоропадского – С. Моркотуна (руководителя одной из киевских масонских лож) о том, что С. Петлюра знал о месте, где укрывался П. Скоропадский, однако получил распоряжение масонов не трогать гетмана и не решился ослушаться. Хотя публичный скандал оказался громким и продолжительным, Главный атаман никогда не проронил по этому поводу ни слова в свою защиту, не опроверг ни одного свидетельства, которые приводили и противники, и бывшие соратники.

Существует и документ, который в чем-то касается этого неприглядного эпизода, хотя безоговорочно, без дополнительной информации связывать его с приведенными свидетельствами не следует. Речь идет о запросе немецкого посольства в Киеве в штаб 7-й армии от 9 декабря 1918 г. В документе говорится, что «два представителя аграрно-демократической партии (очевидно, УДХП. – В. С.), “украинские подданные” Жорж де Сегюр и Гудзенко нанесли визит в посольство и выразили мнение, что если гетман решится сформировать украинский кабинет, то Петлюра и его сторонники проявят желание сложить оружие»[750]. Визитеры выразили готовность направиться с соответствующей миссией в штаб С. Петлюры, если бы этим заинтересовались немцы. Последние расценили возможный посреднический шаг как представляющий «огромный политический интерес»[751]. Однако как развивались и развивались ли в этом направлении события – неизвестно. Что же привлекает внимание, так это фамилия одного из «украинских подданных».

Сразу же после капитуляции гетманского правительства, вечером 14 декабря, Революционным комитетом был назначен Совет комиссаров как временная высшая политическая власть в Киеве до прибытия Директории. Комиссары установили свой надзор над министерствами, а также освободили из тюрем Киева около 500 политических заключенных.

17 декабря 1918 г. Украинский военный революционный комитет, учитывая то, что военная власть в Киеве перешла к командующему осадным корпусом Е. Коновальцу, а политическая – к Совету комиссаров, самораспустился.