В городе М. Очерки социальной повседневности советской провинции в 40-50-х гг.

работников: выдают деньги на строительство, не препятствуют обза­ведению домашним хозяйством, дорогими предметами домашней ут­вари. «Председателю (Нытвенского — О. Л. ) райисполкома облис­полком разрешил построить дом для личного пользования, выделили ему 10 000 рублей, да еще дал 3000 рублей безвозвратной ссуды, это выходит 13 000 рублей»¹. После партийных активов и сессий советов их участники садятся за накрытые столы. Их кормят и поят за казен­ный счет, на самом деле — за колхозный. Простые продукты, много водки. В Юго-Осокинском районе, — докладывал секретарю обко­ма областной прокурор, — «в январе месяце 1948 г. для депутатов и гостей первой сессии райсовета в столовой сельпо была организована пирушка за счет средств кооперации. До сих пор в столовую за вино и обеды не уплачено около 2000 рублей. Некоторые депутаты сессии тогда сильно были пьяные, и это стало гласностью населения»².

На такую практику К. М. Хмелевский смотрел сквозь пальцы, более того, иной раз и одобрял, а в некоторых случаях организовы­вал и сам участвовал. В годы войны по его инициативе в г. Кизеле проходили ежемесячные слеты стахановцев, на которых участников после официальной части и концерта поили и кормили бутерброда­ми, «так как ужином накормить такое большое количество людей было трудно».

Начальство с артистами отдыхало отдельно. Те, кого не допустили к столу, бранились сквозь зубы, распуская слухи о том, что было и чего не было. В ЦК партии ушла жалоба. Организатор «отдыха»от-ветил: «В заявлении указано, что под моим покровительством в ки-зеловском бассейне разбазариваются большие средства на слеты, вплоть до раздачи подарков артистам, и что сами слеты стахановцев превращаются в сплошную пьянку». Все было не так, оправдывался К. М. Хмелевский. Людей собрали не на банкет, а на товарищеский ужин, который «...длился не более полутора часов, после чего все разъехались по местам. Никакого пьянства, гульбы, чем обычно со­провождаются банкеты, здесь не было ничего». Чтобы усилить свою позицию, Кузьма Михайлович прибегнул к демагогическому приему: «На слет съезжались лучшие люди бассейна — и заявлять так, что слеты превращались в сплошную пьянку — является злобной кле­ветой на стахановцев. Слеты превращались не пьянку, как заявляет

¹ Стенограмма 6-го пленума обкома ВКП(б). 13.01.1950-14.01.1950// ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 16. Д. 2. Л. 98. С. 68.

² Прокуратура Молотовской области. Доклад «О состоянии социали­стической законности в Юго-Осокинском районе Молотовской области». 17.11.1948 Г.//ГОПАПО Ф. 105. Оп. 14. Д. 137. Л. 151.

103

т. Мальц, а в мощную политическую демонстрацию преданности пар­тии, тов. Сталину» ¹.

Кроме официальных постановлений и директив обком партии по праздничным датам рассылал поздравительные телеграммы за под­писью первого секретаря. Наряду с директорами заводов их адресата­ми были районное начальство, университетская профессура, артисты, герои войны и стахановцы. Кроме добрых слов по случаю праздника, обязательно вставлялись и напоминания о взятых социалистических обязательствах. К слову, и пожелания касались не только здоровья, но и вполне конкретных производственных дел. Мне не удалось в ар­хиве обнаружить следы ответных посланий: или не сохранились, или этикетом не предусматривались. Так или иначе, но К. М. Хмелевский пытался выстраивать с подчиненными отношения более доверитель­ные, чем это допускалось существующей традицией.

Телеграфное поздравление — это был только жест, хотя и очень выразительный. Во всяком случае, другие секретари так не поступа­ли. ЦК такие вольности тоже не одобрял.

Более важным было, однако, иное.

Хмелевский принял область в очень тяжкое время, в мае уже были заметны признаки надвигающейся продовольственной катастрофы: засуха истребляла урожай, свертывались поставки по ленд-лизу, рас­считывать приходилось на собственные силы: Хмелевский разъяснял своим подчиненным: «Секретари ЦК партии мне прямо сказали, что надо совесть иметь, за семенами больше не обращаться, давать не бу­дем, а у нас привыкли — каждый год давай семена». По райкомам была разослана сталинская телеграмма, предписывающая привле­кать просителей «к строгой ответственности»².

Надо было искать выход из положения, используя возможности промышленных предприятий. Те тоже переживают далеко не лучшие времена. Военные заказы сократились, а с ними и оборотные средст­ва. Заводы имени Сталина и имени Калинина соскальзывают в долго­вой яме. Им не платят. Они не платят. «Главуглеснаб и Министерство электростанций прекращают отпуск угля и электроэнергии»³.

Интересы промышленных гигантов К. М. Хмелевский неуступчи­во и последовательно защищал перед Москвой. Для переписки с цен-

¹ Хмелевский - Харитонову 3.02.1945//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 11. Д. 154. Л. 28.

103

тральными ведомствами по хозяйственным вопросам он усвоил свое­образный тон: не просить, не жаловаться, но предлагать и требовать. Официальное письмо заместителю председателя Совета Министров СССР, министру финансов А. Н. Косыгину начинается так: