В гору

— Теперь я тебе покажу еще одни хоромы, — сказал Ян, открывая двери, и Озолу послышалась в его голосе гордость, у него, мол, есть что показать. И в самом деле — в коровнике стояли и лежали пять бурых коров, они неторопливо жевали, шевеля ушами. Потом надо было осмотреть телят и овец, а в отдельном хлеву — огромную тучную свиноматку. Вот каким богатым стало хозяйство Яна. Этих новых питомцев он получил из МТС еще при старом директоре.

— Теперь здесь Эмма хозяйничает, — рассказывал Ян. — Эмма Сиетниек, ну — сестра Густа Дудума, — напомнил он. — Не могла больше вытерпеть у этого старого злыдня, говорит она, вот и пришла сюда. Двое ребят у нее ходят в школу. Летом пособят на работах. Умный паренек у нее — этот Эдвин. Когда приходит по воскресеньям домой, то читает нам книги. И чего только не услышишь!

— Жить веселее, когда молодежь в доме, не так ли, Ян? — улыбаясь, говорил Озол.

— Конечно, веселее, — подтвердил Приеде. — Вот девочка, Гайдиня, эта любит петь. Эмма говорит, что в доме Густа рта не раскрывала. А теперь — как иволга.

— Теперь Калинка к тебе с водкой не пристает? — вспомнил Озол.

— Один раз пробовал. В самом начале. Пришел с бутылкой самогона. Но Эмма выгнала. Говорит, если еще раз явишься, первой попавшейся палкой перекрещу. Она строгая. Мне, говорит, детей надо воспитывать, а они ничему хорошему у пьяниц не научатся.

Они вытерли ноги о разостланные перед кухней еловые ветки и через сени прошли в кухню. Здесь все блестело — стены, белая изразцовая плита, латунные дверные ручки и кран от водопровода. Озол вспомнил, как хозяйничала здесь зимой Розалия Мелнайс, и теперь в самом деле не узнал кухни. А Ян уже рассказывал:

— Когда я сюда перебрался, здесь было грязнее, чем в батрацкой у Думиня. Но Эмма сказала: «Я в таком хлеву жить не стану. Ты мужчина — выбели стены, а я выскребу всю грязь».

— Выходит, Эмма серьезная женщина? — похвалил Озол.

— Все аккуратно делает, будь то для скотины или для человека, — восторгался Ян.

Вошла Эмма, высокая и стройная, в белом фартуке. Поздоровавшись с Озолом, она побранила Яна за то, что принимает гостя на кухне и не приглашает в комнату.

— У вас такая чистая кухня, что приятно в ней побыть, — похвалил Озол, и Эмма, довольная, заулыбалась.

— Так пойдем же в комнату, раз приглашают, — сказал Ян. — Да, кто мог бы подумать, что я когда-нибудь буду жить в имении? Словно какой-нибудь барон.

— Довольно бароны пожили и повластвовали. Теперь и рабочий человек может вечером прилечь на мягкую постель, — ответил Озол, окидывая взглядом комнату с пышно застланной кроватью. — Ну-ка, Ян, расскажи, как ты думаешь справиться с работами. Сколько у тебя земли?

— Сорок гектаров. Все — пахота да луга.

— Тогда тебе нужно больше работников. Лошадей тоже маловато. Иначе новохозяевам ничем не поможешь.

— Да я ведь не знаю, могу ли сам нанимать людей, или нет, — сказал Ян. — Старый директор МТС говорил — если можешь сам найти хорошего человека, бери. А теперь новый по-другому — сам не нанимай, я тебе пришлю. А Эмма говорит — если понашлют нам всяких лентяев, толку не будет.

— Почему старого директора перевели на другое место?

— Да на какой-то другой МТС надо было навести порядок. А того, оттуда, прислали к нам.

— Ах, вон что, — проворчал Озол. — А как же у тебя с семенами — есть?

— Семена получил еще от старого директора, от Гравитиса. Но теперь новый, Трейманис, говорит, что часть заберет обратно. Будто слишком много выдано.

— На самом деле слишком много?

— Да нет же! — загорячился Ян. — Едва-едва хватит, чтобы все засеять. Картофеля маловато. Свинья опоросится, и Эмма говорит, что весь приплод держать надо. Чем кормить будем, если картофеля не будет?

— Ты семян не отдавай ни одной горсти, — сказал Озол. — Подумай, что будет, если поля останутся незасеянными? Вся волость пальцами начнет указывать. Плуги в исправности?

— Надо бы еще кое-что починить, — признался Ян. — Мы там, на кузнице, сами пробуем, да плохо спорится, не как у кузнеца.

— А разве ты не можешь взять Саулита заведующим кузницей?

— Да я ведь и хотел. А директор говорит — пришлю. И до сих пор все присылает.

— Если ты не поторопишься, то мы возьмем Саулита к себе. Откроем в местечке большую кузницу.

— Да, но что я могу поделать, если директор говорит — я пришлю! — заволновался Ян.

— Тебе нужно на него нажимать покрепче, чтобы скорее решал, — посоветовал Озол. — Видишь, весна не ждет.

— Завтра же съезжу, — решил Ян.

— Подай ему письменное требование, — настаивал Озол, допуская, что Трейманис бюрократ. — А то потом еще скажет, что вовремя не позаботился.