«В их руках». Девичье еврейское образование в Российской империи

Представьте себе, какая аномалия. Русские Евреи говорят по-немецки. Не должны ли мы скорее или, как евреи, говорить по-еврейски, или же говорить, как русские, по-русски? <…> Я знаю, это задача трудная. Перелом языка есть перевоспитание народа. Но пред трудностями мы останавливаться не должны. Таких переломов в нашей четырехтысячелетней истории много. <…> Обрусение не мешает нам оставаться по религии евреями, равно как и еврейство нисколько не препятствует нам сделаться русскими[155].

Притом что у каждого частного женского училища из тех, что открылись между 1831 и 1881 годами, своя история и свой особый характер, обусловленные личностью основателя-содержателя, местоположением, временем основания и особенностями конкретной общины, есть у них и некоторые общие черты. В речи по случаю открытия своего девичьего еврейского училища в Тельше в 1866 году И.-Л. Гордон подчеркнул важность русского языка, упомянув одновременно иврит и иудаизм. В большинстве случаев изучение русского языка и иудаизма составляли основную часть учебной программы. Среди других предметов были иностранные языки, арифметика, чистописание, рукоделия. В ранний период иврит в школах не изучали, но впоследствии вводили довольно часто. В этой главе речь пойдет о том, что у школ было общего. Будет также показано, как они эволюционировали с течением времени.

Количество и местонахождение

Хотя и по данным Министерства народного просвещения, и по словам самого Переля его школа стала первым частным учебным заведением для девочек-евреек в пределах черты оседлости, на то же отличие претендовали и другие основатели школ. В запросе средств на 1867 год В. и X. Грингольц утверждают, что их одесское училище существует с 1831 года. По их словам, за 36 лет они дали начальное образование 2500 девочкам-еврейкам[156]. В 1854 году, при проведении оценки состояния еврейского образования в городе, училище удостоилось особой похвалы со стороны местного департамента Министерства народного просвещения[157]. Об образовании самих содержателей никаких сведений нет. Несмотря на похвальбу Грингольцев, когда речь заходит о первом женском еврейском учебном заведении в Одессе, всегда упоминается женское отделение одесского частного еврейского мужского училища – это отделение открылось в 1835 году[158].

Эта коллизия хорошо иллюстрирует то, насколько сложно отыскивать точные данные касательно женских частных еврейских училищ и разбираться в том, как работать с имеющимся материалом. Никто помимо государственных организаций не вел учета частных женских еврейских учебных заведений. По большому счету существовали они вне поля официального надзора. Правительство рассматривало прошения, выдавало субсидии, порой отправляло инспекторов на места, однако частные училища не были для него основным предметом заботы: без того перегруженные работой чиновники просто не успевали заниматься еще одной образовательной системой.

В то же время, вне зависимости от того, открыл ли Перель свое училище раньше Грингольцев, местонахождение двух этих школ представляется не случайным. Вильна и Одесса, сильно отличаясь друг от друга по характеру, принадлежали к числу самых космополитичных и просвещенных городов империи. Оба города отличались смешанным населением и крепкими связями с Западной и Центральной Европой. Вильна, центр раввинистической мудрости и противостояния хасидизму, помимо этого стала еще и центром русской еврейской Гаскалы. В Одессе, пограничном городе, удаленном географически от раввинской и царской власти, сформировалась собственная торговая и урбанистическая культура[159].

В этих городах уникальным образом существовали как педагоги, способные преподавать в современных школах, так и семьи, готовые отправлять в такие школы своих детей. Соответственно, пусть даже сохранившиеся материалы и не содержат точных данных касательно времени открытия и закрытия таких школ, они позволяют восстановить картину общих и нарождающихся тенденций.