В Кэндлфорд!

Вот почему почтовая сумка породила у них враждебное отношение к Лоре. Когда девочка впервые принесла в особняк почту, лакеи попросили, точнее, велели ей доставлять им на дом и письма до востребования. Мисс Лэйн, сторонница строгого соблюдения официальных правил, не позволила этого делать. Если письмо адресовано до востребования, сказала она, его надо востребовать. И хотя Лора, которая считала несправедливым, что корреспонденцию лакеев проверяют, точно они несмышленые школяры, смягчила послание мисс Лэйн, передавая его слугам сэра Тимоти, те все равно злились и, притворяясь, что дурачатся, отыгрывались на Лоре.

Они бесшумно подкрадывались к ней сзади и сильно хлопали по плечам, нахлобучивали ей на глаза шляпку, ерошили волосы или пытались ее поцеловать. Горничные, часто присутствовавшие при этом, поскольку домоправительница в это время пила с дворецким утренний кофе в своей комнате, только смеялись над замешательством девочки или присоединялись к забаве, бросая ей за шиворот камешки или щекоча лицо метелками для вытирания пыли.

– Выглядишь так, будто тебя задом наперед протащили сквозь живую изгородь, – заметила однажды жена старшего садовника, когда Лора оказалась особенно растрепанной; но, когда девочка поведала о том, что с ней случилось, только рассмеялась и заявила: – Ну, молодость дается всего раз. Надо получать от нее как можно больше удовольствия. Дай им достойный отпор, и они сразу научатся тебя уважать.

Лора не осмелилась рассказать об этом мисс Лэйн, потому что знала, что та пожалуется сэру Тимоти и раздует изрядную шумиху. Она предпочитала терпеть издевательства: в конце концов, они отнимали от прогулки, предоставлявшей ей щедрую компенсацию, всего несколько минут.

За исключением полевых работников, во время своего обхода Лора редко видела кого-либо среди домов. Порой она встречала плотника с мешком инструментов, который направлялся чинить изгородь или калитку, а иногда замечала самого сэра Тимоти с лопаткой в руках, совершавшего, по его собственному выражению, «проминку по поместью»; он приветствовал девочку со свойственным ему благодушием, называя ее «нашей маленькой главной почтмейстершей», и говорил, чтобы она пошла к старшему садовнику Гирингу и попросила его показать ей оранжереи и нарвать цветов. Это было весьма любезно со стороны сэра Тимоти, но мистер Гиринг и без его позволения, под свою ответственность, несколько раз водил Лору по длинным, теплым, сырым, благоухающим теплицам, срывая то тут, то там цветы и добавляя их к ее букету. Садовник говорил: «мои оранжереи», а его жена – «наши»; настоящий же владелец называл их просто оранжереями. Вот что такое хозяйская привилегия!

Однажды Лора повстречала сэра Тимоти в более серьезном настроении. Это было после того, как ночью сильный ветер повалил два великолепных вяза у края подпорной стенки канавы, и сэр Тимоти позвал девочку пойти с ним и посмотреть на повреждения. Зрелище оказалось печальное. Деревья были выворочены с корнями, стволы их повисли над канавой, касаясь ее дна поломанными ветвями и сучьями. Сэр Тимоти так расстроился, словно это были его единственные деревья. В его глазах стояли слезы, когда он твердил:

– Я бы ни на что их не променял! Они росли тут всю мою жизнь. Собственно, эти вязы были первое, что я увидел, ведь я родился вон в той комнате. Видишь окно? Во всем повинна проклятая подпорная стенка. С этой стороны для корней не было места. Я бы ни на что их не променял!

И Лора оставила его сокрушаться в одиночестве.

Хотя в тот ранний час, когда в парке появлялась юная письмоноша, людей там было совсем мало, он был открыт для всех. Летними воскресеньями туда ходили гулять влюбленные парочки, бедным сельчанам разрешалось собирать там валежник для каминов; однако в рощи и перелески доступ был закрыт, особенно весной, когда гнездилась пернатая дичь. В таких местах имелись предупреждающие таблички, грозившие нарушителям карой, и хотя Лора считала себя в какой-то мере лицом привилегированным, она забиралась в эти места украдкой, посматривая, нет ли рядом егеря. Но он был стариком и, как говорили, уже не справлялся со своей работой; его коттедж стоял на лесной поляне на другом краю поместья, и Лора его ни разу не видела.