В клетке со зверем

— Твой муж подрывает основы организации, которая существует уже почти сто лет. Не мне тебе рассказывать о том, какую роль мы играем в жизни страны. Макс наверняка рассказал все в общих чертах.

Он довольно посмотрел на меня, и от этого взгляда по телу прошел неприятный холод. Я снова сжала в кармане обойму, только на этот раз не почувствовала ни грамма смелости. Только страх за себя и моего малыша…

— Таня, мы смогли предотвратить ядерную войну в шестидесятых. Именно мы, не КГБ, не ФБР, не МИ-6! Ты же слышала про августовский запрет ядерных испытаний в шестьдесят третьем. Так вот, США не планировали его придерживаться и готовили удар по Союзу. Британия перешла бы на их сторону. Наш Хрущев получил сведения о возможной ядерной катастрофе, но решил ничего не предпринимать, этот идиот мог только ботинком размахивать! Варфоломеев, руководитель организации в то время, в срочном порядке собрал совет и разработал план экстренных мер… Ну ты поняла, каких именно…

Кирилл Степанович засмеялся, словно только что рассказал анекдот, а я никак не могла поверить в то, что говорил этот человек. Как историк я не могла не знать тех событий, но сейчас их выворачивали наизнанку, представляя так, что все казалось фантастикой, бульварным романом, далеким от реальности. Мерзавец усмехнулся, увидев мое недоверчивое выражение лица, его это забавляло.

— Ну что, Таня, ты не веришь? Макс же сказал, что это мы убили Кеннеди, — издевательски проговорил он, — а он говорил, что годом позже мы убрали от власти Хрущева? Что, нет?

Он смотрел на меня так, словно ему было жаль, что мой муж не все мне рассказывает. А мне было страшно. Дико страшно. Меньше всего волновали Кеннеди, Хрущев и кто бы там ни был. Им уже ничем не помочь, а вот мне… Я хотела жить! Безумно!

— Так вот, Танюша, — продолжил Кирилл Степанович и снова сосредоточился на дороге, — ликвидировав Кеннеди, мы столкнулись с другой проблемой — нашим Никитой Сергеевичем. Он понял, что мы можем поступить с ним так же, как с его заморским коллегой. Хрущев решил расформировать организацию, распределяя людей по государственным структурам, но мы успели раньше и в шестьдесят четвертом сместили его с должности, усадив на его место Брежнева. Начиная с этого момента и вплоть до девяностых наша организация стала самым настоящим теневым правительством. Мы правили страной двадцать с лишним лет, пока не грянула чертова перестройка и Союз не распался. Но даже временная потеря власти не помешала нам вернуть прежнее положение. Сейчас мы работаем в тандеме с верховным главнокомандующим.

— А при чем здесь Максим? Что он сделал, что вы так жестоки? — вопросила я, боясь поднять взгляд на мужчину.

— Твой муж все портит. Все наши механизмы отлично отлажены и работают! Максим пришел и начал все рушить! Он не считался с традициями, устоявшимися десятилетиями.

— Традициями?! — прокричала я, не в силах совладать с собой, кончиками пальцев ног чувствуя захватившую меня злость, и только страх за моего ребенка вынудил снова заговорить спокойно, — вы говорите о расовой неприязни? Военной жестокости? Или зачистки территорий, убийство невинных — это тоже традиция?

— На каждое действие бывает противодействие. Я уже объяснял тебе, что наши бойцы попадали в такой ад, что ты и представить не можешь. Это сломленные люди, машины для убийства. Им нужны подобные развлечения.

— Развлечения… Вы говорите сейчас об издевательствах над живыми людьми! — прошептала я.

— Таня, у нашей организации слишком широкая сфера деятельности и слишком важная роль, чтобы пренебрегать миром внутри коллектива. Я привел тебе лишь один пример из десятков, когда организация предрешила судьбу страны. Мы те, кто обеспечивает мирное небо над головой, а Максим — предатель. Он ввел в организацию этого Салима…

— Не смейте и слово плохое о нем сказать!

К горлу подкатил ком, а перед глазами возникло лицо друга. Только в этот момент я окончательно осознала, что сделало это чудовище. По его вине мы потеряли друга, а Лиза возлюбленного. Лизка! Моя бедная Лизка, что будет с ней, когда она узнает? Сначала ребенок, а теперь любимый. За что ей все это?..

Кирилл Степанович резко нажал на тормоз, и я чуть не ударилась головой о стекло. Он повернулся и направил пистолет мне в лицо. От страха грудную клетку сдавило, а в легких кончился воздух. Я моментально пожалела о своей несдержанности и была готова молить монстра о пощаде, но в его планы пока не входило меня убивать.

— Слишком смелая. Помолчи! — зловеще прошипел он, и я закивала китайским болванчиком, — так-то лучше.

Он снова выжал газ и выехал на шоссе. Какое-то время мужчина не разговаривал со мной, словно обдумывая нечто важное. А я молчала, про себя молясь Богу, упрашивая его спасти меня и моего ребенка. Было слишком жестоко отбирать у меня счастье, так и не дав возможность им насладиться.