В клетке. Вирус. Напролом

– Да как много-то! – подхватила Ванн. – Поэтому мне совсем не нужно, чтобы вы говорили и вообще делали хоть что-нибудь, Санборн. Вы уже попали. И материала у нас хватит, чтобы вы просидели в тюрьме до второго пришествия. Вас привели сюда вовсе не для разговоров, Санборн. А только лишь для того, чтобы я имела удовольствие сказать вам, с какой радостью я отправлю вас гнить за решеткой до конца вашей гребаной жизни. – Она рывком встала из-за стола, бросив Кёртису: – Я закончила с вашей клиенткой.

– Подождите, – тихо сказала Санборн.

– С чего бы? – ответила Ванн. – Вы ведь не собирались говорить, Санборн.

– Подождите, – повторила Санборн, и в ее голосе послышались сдавленные рыдания.

Ванн молча ждала.

– Кешия, – заволновался Кёртис и, когда она подняла руку, тяжело вздохнул, но больше ничего не сказал.

– Вы говорили Альтону, что вас интересует не он, а фигуры покрупнее, – наконец произнесла Санборн.

– Это правда, – подтвердила Ванн. – Но только не после того, как прямо напротив Индепенденс-холл была застрелена агент ФБР. – Она показала на Бёрджесс. – Скажите присутствующей здесь главе департамента, что вы заслуживаете снисхождения после того, как одна из ее сотрудниц была убита при передаче слитой вами информации. Мне бы очень хотелось посмотреть, как вы это скажете.

Санборн посмотрела на Бёрджесс, но лицо той оставалось непроницаемым.

– Я не знала, что ее хотят убить!

– Хватит тут уже заливать! – взбеленилась Ванн. – Дуэйн Чэпмен мертв. Марла Чэпмен мертва. Алекс Кауфман мертв. Ким Силва ранена в живот. Да еще ее кота кто-то пытался прикончить. – Она снова села. – И все это произошло до того, как вы совершили тот сегодняшний звонок. Так что не смейте врать, будто вы не знали, что смерть агента Рамси была частью плана.

Теперь Санборн действительно заплакала.

Мы немного понаблюдали за ее всхлипываниями, а потом Кёртис откашлялся и посмотрел на нас.

– Давайте поговорим о том, чего вы хотите, – сказал он.

Ванн показала на Санборн:

– Я уже всем довольна, мистер Кёртис.

Кёртис моргнул и спросил у меня:

– Агент Шейн?

– Мы хотим всё, – ответил я. – От начала и до конца.

– Это слишком много, – заметил Кёртис.

– Да, много, – подтвердил я. – Ваша клиентка останется здесь и расскажет сотрудникам управления ФБР Филадельфии все до последней мелочи. Зная при этом, что им известно о ее причастности к смерти их коллеги.

– И что будет потом, после того, как она расскажет? – спросил Кёртис.

Я повернулся к Бёрджесс:

– Ваш агент – вам решать.

Бёрджесс посмотрела на Санборн как на насекомое и молчала почти целую минуту.

– Сначала пусть расскажет все, а потом поговорим, – наконец сказала она. – Но буду с вами предельно откровенной, мистер Кёртис, мисс Санборн. Кто-то обязательно проведет остаток жизни в тюрьме за смерть агента Рамси. Если ваша клиентка не хочет оказаться этим человеком, пусть она очень сильно постарается убедить меня в том, что это не должна быть она. Я понятно объяснила?

Кёртис кивнул.

– Вы не могли бы оставить нас на несколько минут? – попросил он.

– Приятно сознавать, что я не единственный человек, кого вы сегодня прессовали, – сказала Бёрджесс, обращаясь к Ванн, когда мы все втроем вышли из комнаты.

– Это мой подарок, – пожала плечами Ванн.

– Весьма своеобразный, – оценила Бёрджесс и кивком показала на Санборн, которая все еще плакала. – Хотите провести допрос?

Ванн покачала головой.

– Нам нужно еще встретиться с другими, пока они не успели согласовать свои показания, – ответила она. – К ней у меня только один вопрос, потом она ваша.

Кёртис посмотрел на нас через стекло и жестом пригласил вернуться в комнату.

– Как вы намерены поступить дальше? – спросил он, когда мы вошли.

– Это решать директору, – отрезала Ванн. – Мне нужно знать только одно: кому в лиге ваша клиентка передавала информацию?

– В лиге – никому, – ответила Санборн.

– Никому? – сухо переспросила Ванн.

Санборн помотала головой.

– Тогда объясняйте – кратко и по делу.

– У меня сотни тысяч долларов долга по займам на образование. Задолженность по кредитной карте. У моих родителей фиксированный доход, и мои брат с сестрой почти не помогают им. Я – младший юрисконсульт лиги, таким они много не платят. В общем, я на мели, ясно? В прошлом году ко мне обратились с одним предложением. Поделиться конфиденциальной информацией о делах лиги в обмен на помощь.

– Денежную помощь?

Санборн помотала головой:

– Позвонила мама и сказала, что какой-то неизвестный покупатель вдруг начал приобретать папины деревянные скульптуры за какие-то немыслимые деньги. Половину из них папа стал перечислять в счет погашения моих займов по образованию, потому что родители в таком случае освобождаются от налогов. Напрямую я ничего не получила, тем не менее сделка оказалась для меня выгодной.

– Кто покупатель? – спросил я.

– Он не знает. Все оформлялось через арт-дилера, – ответила Санборн и грустно усмехнулась. – Делать скульптуры из плавника было папиным хобби еще в моем детстве, но только сейчас загадочным образом на них возник спрос. Он даже в шутку стал называть себя Бабушкой Мозес[47].

– Почему вы? – спросила Ванн.