В кофейне диковинок

– Все верно, милая. Так и есть. – Джолли прижалась ко мне теснее и понизила голос: – Если мне придется еще раз смотреть «Золушку», я просто умру. Уже начинаю подыскивать злую мачеху… – А затем продолжила, словно нас никто не перебивал: – Ты наверняка уже поняла, что Дез – весельчак. Его жена, Таппенс, была такой же. Настоящая зажигалка! Могла бы отрядом командовать.

Пульс бился в ушах, словно кто-то в бешеном темпе стучал по барабанной установке. Набравшись смелости, я спросила:

– Она умерла?

– Пропала в море, – кивнула Джолли. – Знаешь, бывают такие дни, когда с виду волнения вроде нет, а на самом деле купаться не стоит. Вот она и не смогла выбраться из-за отлива… Тело так и не нашли. Ужасная трагедия! – Когда Джолли обернулась ко мне, ее обычно пухлое и спокойное лицо посерьезнело, а черты как будто заострились. – В море нужно соблюдать осторожность, Ава. Раньше на пляже предупредительных флажков не ставили, но теперь-то ставят. Мы все были просто потрясены случившимся. Так что ты уж не забывай смотреть на флажки! Если флаг желтый, будь в воде осторожнее. Если красный, купаться пойдет только идиот. А если их два, то этот идиот может схлопотать огромный штраф, а то и вовсе угодить в тюрьму. Два красных флага – лезть в море запрещено.

– Буду посматривать. – У меня сердце заболело за Мэгги. – Обещаю! Давно это случилось?

– Добрых лет двадцать пять назад… или около того. С тех пор Мэгги ни разу не зашла в море. И сына пыталась не пускать, но ему все же удавалось иногда улизнуть на пляж с друзьями. Мэгги, когда узнала, чуть с ума не сошла! Ты еще незнакома с Ноа?

Я покачала головой.

– Милейший парень! Умная голова. В колледже изучает динозавров. Ты подумай: динозавров! Кстати, ты в курсе, что на пляже можно найти окаменелости? Точно-точно! Акульи зубы, морских ежей, растения какие-то… – Она махнула рукой. – Когда с Ноа познакомишься, он тебе подробнее расскажет. Еще и с правильными терминами!

Слова Джолли все звучали у меня в голове. И вдруг я споткнулась о выбоину на тротуаре. В последнюю секунду восстановила равновесие, но ноги внезапно отяжелели. Перед глазами поплыл туман. Я заморгала.

Должно быть, зря я с утра не поела… После пробежки перехвачу чего-нибудь в «Выеденном яйце». Однако от одного слова «яйцо» у меня скрутило желудок. Оладьи? Еще хуже. Хэш?[9] Ну уж нет! Ладно, соображу что-нибудь, а пока нужно перестать думать о еде, не то меня вырвет прямо на клумбу.

Внезапно я услышала звук, похожий на биение сердца, и огляделась. Монарх с белым пятнышком на крыле порхал совсем рядом, то ныряя вниз, то взлетая повыше и кружась в воздухе.

Если бабочка – это Алекс, ничего удивительного! Машину он водил тоже из рук вон плохо.

Но если это он, почему по-прежнему всюду за мной летает?

Джолли обернулась в сторону «Сороки» и цыкнула зубом:

– Весь город на ушах стоит от разговоров о том, что Дез хочет продать кофейню. Никто не понимает, как ему такое в голову пришло, ведь Мэгги-то все ждет, когда мама вернется. Бедняжка просто с ума сходит! А у нее повышенное давление, ей нельзя волноваться. Скажу по секрету: Дезу всю неделю звонят горожане и ругают его на чем свет стоит. Приемных матерей у Мэгги в этом городе больше, чем песчинок в пустыне.

– В каком это смысле «ждет, когда мама вернется»? – Слова застревали у меня в горле.

– Ох, бедная девочка никак не могла справиться с горем и решила для себя, что Таппенс просто пропала и однажды найдется.

О нет…

– Вот почему она в кофейне ничего не меняет, – продолжала Джолли. – Хочет, чтобы все оставалось как при матери.

Мое сердце было разбито. Просто раскололось на куски.

– Дез поначалу тоже не терял надежды. Молился, чтобы Таппенс спасли, чтобы оказалось, что она зацепилась за какую-нибудь деревяшку, выбралась на берег, но потеряла память от шока. Потом он, конечно, примирился с реальностью, но ради Мэгги продолжал притворяться. Они так и не устроили ни похорон, ни поминальной службы.

«Ужасная трагедия», – сказала Джолли. Но, как по мне, это не отображало всего ужаса ситуации.

– Получается, весь город ей подыгрывает? – спросила я, заранее зная ответ.

Теперь я понимала, почему Роуз тогда не желала отвечать на ее вопросы.

Джолли кивнула:

– Поначалу мы делали это, просто чтобы горе ее не раздавило. Потом все как-то не могли найти подходящего момента, чтобы ей сказать. Наконец нашлись люди, готовые внести ясность. Вроде запланировали объяснение, но в итоге все отменилось. Никто не мог заставить себя сделать это, ведь мы знали, как ей будет больно. А постепенно стало понятно, что Мэгги всех нас каким-то образом заразила своей верой. А почему бы и нет? Почему бы нам не надеяться на чудо? По крайней мере, благодаря Мэгги мы поняли кое-что новое о любви.

Я стерла слезинку из уголка глаза. Хотелось броситься в кофейню и обнять Мэгги.

– Миз Ава! – Ко мне подбежала Ханна. – А когда Джунбер[10] будет готова? Я по ней скучаю!

– Джунбер? – Я через силу улыбнулась.

– Эстрель сказала Ханне, что Джунбер по ее просьбе займешься ты, – объяснила Джолли.