В конце вечности

— Это помешательство! — покачав головой и нервно растерев лицо ладонью, сказал Валофар. — Я потерял контроль над собой! Я не трону тебя, клянусь! — виновато добавил он и неловко попытался помочь Эльзе спуститься со стола.

— Не трогайте меня! Пожалуйста! — всхлипывая и наглухо запахивая на груди порванное платье, взмолилась она.

— Да-да, конечно! — отстраняясь от неё, взволнованно произнёс Валофар. — Я прикажу отвести тебя в шатёр. Тебя накормят. Воды согреют. Принесут шкуры, — неловко переминаясь, сказал Валофар.

— Мне ничего не нужно! — шмыгая носом, ответила она. — Отпустите нас! Умоляю!

— Стража! — крикнул он в сторону выхода. Полог шатра откинулся, и внутрь нерешительно заглянул охранник.

— Проводи девушку в самый чистый шатёр. Организуй ужин. Всё свежее! Всё самое лучшее. И приставьте охрану. Кожу живьём сдеру с тебя, если сбежит или её кто-нибудь тронет, — приблизившись к солдату, вполголоса сказал он.

Тем временем Остап пришёл в себя в запертой звериной клетке. Голова гудела, множественные ушибы ныли по всему телу, а в глазах двоилось. Справлявший рядом нужду пьяный солдат взглянул через плечо на пленника и ухмыльнулся.

— Сидишь? — икая, спросил он. — Наши парни говорят, ты у этих обезьян за главного был. Правда, или врут? — пошатываясь, спросил солдат.

Остап отвернулся.

— Не хочешь разговаривать? Понимаю. Завтра утром на допросе разговорят. Они умеют, — шмыгнув носом, сказал солдат, подтянув штаны, поплёлся в сторону шумной солдатской компании.

Где-то совсем рядом послышалось завывание Трезора, сопровождаемое шарканьем когтей по полу деревянной клетки.

Солнце, скрывшееся за кроны деревьев, уже не грело. Остап поёжился, хотя на холод, в сущности, ему было плевать, единственное, что его тревожило, — это Эльза. Вцепившись в прутья, Остап с силой потянул их в стороны. Не поддавались. Охотник в бессилии повалился на пол, нервно и тяжело дыша…

Когда ночь опустилась на лагерь и сверчки монотонными трелями смешались со стонами и храпом солдат, Остап увидел в свете луны и мерцании факельной жерди тёмную фигуру, украдкой скользнувшую в сторону его клетки.

— Сиди тихо, — послышался голос из-за глухой стенки. Остап замер. Раздалось осторожное щёлканье замка. Дверь в клетку отворилась.

Остап внимательно всмотрелся в темноту. Лицо мужчины он не видел, лишь только его светлые волосы блёкло маячили в густом полумраке.

— Слушай внимательно, — зашептал незнакомец. — Ключник спит, но он не пьян и может спохватиться в любой момент. Шатёр с твоей девчонкой справа от конюшен. Её охраняют. Ребята крепкие. Если хочешь её забрать, с охраной придётся разобраться самому. Я тут не помощник. Сам ноги едва волочу, — добавил он и, не сдержавшись, закашлялся, зажимая рот. — Пса твоего я освобожу. Как услышишь крики в лагере, суету и неразбериху, беги. Возле конюшни подвязана пара коней под седлом. Другого шанса не будет, брат.

— Кто ты? Как мне тебя благодарить?! — взволнованно произнёс Остап.

— Я тот, у кого уже нет имени и кому не нужна ничья благодарность, — ответил незнакомец. — Ночью заставы сторожат вполглаза. Луна сегодня полная, кони выведут, прорвётесь. И ещё, хочу тебя попросить кое о чём…

— Что хочешь, проси, если в силах моих, клянусь тебе, всё сделаю! — решительно прошептал Остап.

— Если повстречаешь людей короля Демида, отдай им это, — сказал незнакомец и протянул Остапу холстяной мешочек с угловатым на ощупь предметом внутри. — Большего мне не надо.

Они простились. Остап засунул за пазуху мешочек незнакомца и стал ждать. Через несколько минут раздались крики офицеров и беготня растерянных солдат. На противоположном конце лагеря горел шатёр.

Остап выбрался из клетки и нырнул в тень. Волк, метавшийся по клетке, мордой отворил дверь и выскочил наружу. Метнувшись к хозяину, Трезор принялся вылизывать ему лицо.

— Тихо, — цыкнул на него Остап, после чего волк прижав уши, сел рядом.

Неслышно скользя вдоль частокола, Остап пробрался к конюшне. Два осёдланных жеребца мирно топтались у столба. Напротив шелестел на ветру полотном шатёр, в котором сторожили Эльзу.

Двое крепких солдат молча наблюдали за тем, как их товарищи на другом конце лагеря отчаянно борются с огнём.

Обойдя их сзади, Остап подобрал с земли увесистую палку.

— Трезор, взять! — подтолкнув волка, скомандовал Остап. Животное молниеносным прыжком вцепилось в горло одного из солдат. Второй стражник выхватил меч, но воспользоваться им не успел, получив удар палкой по голове, он обмяк и упал лицом в грязь. Подобрав с земли меч, Остап добил истерзанного волком и хрипящего стражника и, взглянув на бесчувственное тело второго солдата, шагнул к шатру. Откинув полог, он увидел Эльзу. Девушка, свернувшись калачиком, лежала на серой шкуре. Рядом стоял стол на низких ножках с изысканной, но нетронутой едой. Увидев Остапа, девушка вскочила и бросилась к нему. Повиснув у него на шее, она зарыдала, у неё была истерика. Остапу даже пришлось зажать ей рот.