В космической пустоте

Щупальца пожирателя разума перестали извиваться, но теперь дрожали от напряжения. Ментальный голос существа молчал в течение двух десятков ударов сердца, затем он продолжил, мягче, но все еще настойчиво. — Телдин, — спросил Эстрисс, — у вас есть какие-нибудь магические предметы? Что-нибудь, обладающее волшебством?

Теперь паузу взял Телдин. Он прекрасно понимал, к чему клонит иллитид, что он хочет узнать. Он знал, что у Телдина есть ответ, который он хочет получить… но был ли раненный человек готов отдать его? За последние недели он все больше и больше думал о своем «даре» от смертельно раненного инопланетянина, о странных событиях, которые происходили вокруг него. И еще он твердо знал, что ему необходимо узнать значение и ценность плаща.

Но стоит ли обсуждать это с Эстриссом? Мог ли он доверить пожирателю разума свой секрет? Дома он никогда не любил секретов (за исключением тех случаев, когда дело касалось его отца, конечно, но это было совсем другое). Ему всегда было намного легче быть полностью открытым со всеми. Иногда люди пытались воспользоваться тем, что они считали его наивностью. Но гораздо чаще его честность и прямота приносили ему поддержку, в которой он нуждался, чтобы следовать по пути, который он считал правильным.

Конечно, какое значение могут иметь секреты фермера? Теперь он играл в гораздо более глубокую игру, и ставки были намного выше — неоги научили его этому. Из-за этого плаща погибли люди. Умрет ли еще больше людей, если он будет держать это в секрете или открыто обсуждать?

— «Но иллитид знает», — сказал он себе, — «по крайней мере, в общих чертах то, что я скрываю. Его вопросы показали это, вне всякого сомнения. Какой смысл продолжать скрывать это? Может быть, Эстрисс — это помощь, которая мне нужна, чтобы узнать ответы, которые мне нужны». И он принял решение.

— Я подозреваю,— ответил он, наконец, — что это плащ. Это слово было мысленным вздохом. — Я так и думал. Пожиратель разума озадаченно покачал головой — еще один очень человеческий жест. — И все же ваш плащ озадачивает меня, — признался Эстрисс. Он не заколдован в том смысле, в каком обычно употребляется это слово. В нем нет двеомера, нет ауры или признака силы. Я проверил его на пределе своих возможностей. Но когда вы столкнулись со скаввером, ощущение мощи было очень сильным. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Не расскажете ли вы мне, как вы им овладели?

Телдин ощутил еще один укол сомнения — должен ли он рассказать иллитиду все? но быстро подавил его. — Я… получил его на Кринне, — начал он, — но он попал туда случайно. Несколько недель назад неподалеку от моей фермы потерпел крушение космический корабль, который двигался волшебными заклинаниями. Владелица плаща была тяжело ранена и умирала. Она отдала мне этот плащ перед смертью и велела передать его «создателям». Телдин приподнялся на локте, чтобы заглянуть иллитиду в глаза. — Кто такие «создатели»? — спросил он.

Эстрисс прямо не ответил. Вместо этого он спросил: — Что же случилось потом?

Телдин прикрыл глаза, когда волна печали и боли захлестнула его. Страх и опасность были слишком свежи, а все смерти слишком близки, чтобы он мог думать об них. Ему хотелось бы просто выбросить все это из головы.

Эстрисс, должно быть, почувствовал какие-то его эмоции. — Нет необходимости рассказывать мне все это сейчас, — мягко сказал он. — У вас была боль и была потеря. Вас преследовали?

— Да, неоги,— подтвердил Телдин. — Им нужен этот плащ.

Иллитид кивнул. — Это какой-то артефакт, а артефакты обычно отличаются своей силой, — сказал он. Если неоги осознают природу плаща, то он им не для того, чтобы его носить. Сейчас я имею в виду отдельного представителя неоги. Отдельный неоги хочет получить власть, власть в полном объеме, и его совершенно не волнует, как он ее получит. Настала очередь Телдина кивнуть. Именно такое поведение он привык ассоциировать с неоги. — Умершая путешественница велела мне хранить плащ подальше от неоги, — сказал он.

— Хорошо, что вы это делаете, — согласился Эстрисс. Пока вы не узнаете о нем больше, вы должны держать его подальше от всех. Юмор окрасил мысленный голос существа.

— Вы можете мне помочь? — спросил Телдин. — И кто такие «создатели», или, может быть, «творцы»?

Пожиратель разума пожал, как бы плечами, одной из своих «сломанных спин». — Я ничего не знаю об этом, — сказал он через мгновение, — есть только предположения, и они вполне могут оказаться беспочвенными.

— Расскажите мне, — попросил Телдин.

Эстрисс помолчал. Как и в тот раз, когда они впервые заговорили на корме судна, Телдин был убежден, что иллитид смущен. — Расскажите мне, — снова попросил он. — Пожалуйста, мне интересно.

Эстрисс кивнул в знак согласия. — Я должен рассказать вам кое-что о работе всей моей жизни, — начал он. — Я же говорил вам, что я ученый. Я знаю, что вы говорили с моим первым помощником, и я уверен, что он рассказал вам немного больше о моих интересах, хотя я понимаю, что он считает мои теории величайшей глупостью. Слова прозвучали как утверждение, но мысленный тон был вопросительным.