В краю исчезнувшего тигра. Сказки

Тартанашка от радости чуть до потолка не подпрыг­нул:

— Одеть, накормить, связать, и не спускать с нее глаз!

ГЛАВА 15

По следу рассыпанных семечек

Весть об исчезновении принцессы с быстротой мол­нии облетела царский дворец.

— Мы все обыскали, ее нигде нет! — заливались слезами Лула и Балула.

— Снарядить погоню! — крикнул Пузур-Самукан,—

Я лично отрублю голову этому злодею!

В этот момент кто-то выглянул в окно и сказал:

— Да вон он! Только что это с ним?

Было похоже, что исчезновение принцессы нисколь­ко не волновало Чирку. Он прыгал по аллейкам, под­бирая подсолнечные семечки, но не лузгал их, а лишь внимательно рассматривал и оставлял на том же ме­сте.

Все сановники и министры устремились вниз, окру­жили воробья и вместе с царем Наврузом с недоумением наблюдали за его странным поведением.

А Серый хвост все прыгал и прыгал, от одного се­мечка с другому, удаляясь от царского дворца в глу­бину сада.

Наконец, он остановился. Дорожка из семечек кон­чилась, перед ним была темная отвесная нора, зама­скированная сухой травой.

— У Бойчечак всегда было лакомство для меня, — сказал он.— Не знаю, кто ее похитил, но шла она не по своей воле — она кувыркалась и летела, так что се­мечки высыпались из карманов... — А, может, она их сама разбрасывала, — добавил он, — чтобы указать нам дорожку, по которой ее тащили... Она здесь! — загля­дывая в нору, уверенно сказал он.

— Что это за нора? — спросил царь Навруз старо­го садовника.

— Она ведет в подземелье господина Пузур-Самукана, — ответил тот. — Это один из его запасных хо­дов.

— Как ты можешь объяснить это? — спросил царь, не оборачиваясь. — Я тебя спрашиваю, тартанашка!

Ответа не последовало — Пузур-Самукана среди присутствующих уже не было.

ГЛАВА 16

В паучьих сетях

Принцесса Бойчечак сидела в комнате, сплошь уве­шанной коврами, на целой дюжине пуховых подушек, перед цветным телевизором. Перед нею возвышалась гора сладостей, и слуга подносил ей ко рту то конфет­ку, то пирожное, но принцесса мотала головой, отказы­ваясь от всего. На более решительные поступки она была не способна, поскольку руки и ноги у нее были крепко связаны.

Под потолком висела клетка с канарейками, а в ог­ромном аквариуме с водорослями и гротами плавали золотые рыбки, но канарейки не пели, а рыбки грустно смотрели на принцессу сквозь толстые стены аквариу­ма.

Открылась дверь, в комнату вошел Пузур-Самукан, за ним двое слуг внесли богатые подарки. Они сложили их перед Бойчечак и, поклонившись, удалились, а тартанашка, в кожаном скрипящем пиджаке, мягких вель­ветовых штанах, с цветком за ухом, расчесал брови рас­ческой и радостно сообщил:

— Подземный дворец полон гостей. Тысячи пауков, вся моя ближняя и дальняя родня, жаждут увидеть не­весту. Я не поскупился, велел отпустить на свадьбу сто мешков рису, пятьсот баранов, триста быков, тысячу индюков, десять тысяч подносов халвы, набота, печака, миндаля, фисташек-орешек. Пир будет на весь наш паутинный мир! Но пусть вас не смутит, светлейшая, — до­бавил он, — если кто-то по старинке будет в уголке пить кровь из мухи, или, не разобравшись в пылу застолья, закусит соседом. Это у нас, пауков, не считается зазор­ным. Мы помним и чтим нашу старину.

Бойчечак, согнув ноги в коленях, изо всех сил пнула груду подарков, и не успевший отскочить тартанашка оказался погребенным под платьями, ожерельями, жем­чугами и хрусталем.

— Какая резвость! Какая игривость! — выползая из-под фаты и снимая с ушей нитки кораллов, словно вязанки сушеных грибов, воскликнул он. — Давно у меня не было такой жены!

— Твоя жена — острая сабля, которой тебе снесут твою подлую башку! — крикнула Бойчечак.

— Какие слова! Какие угрозы! Кровь замирает в жилах, мурашки бегут по телу! – прыгая вокруг неё и потирая ручки от удовольствия, приговаривал тарта­нашка. Потом вдруг остановился и, глядя на нее в упор, сказал: — О, как сладко ты забьёшься в моих се­тях! Смотри!— он отдернул ковер: — Все они были та­кими же неприступными и гордыми, как ты!

И Бойчечак увидала страшную картину — сотни подвешенных за лапки и крылья бабочек, замученных, выпитых до последней кровинки, сухих и легких, как осенние листья. Многих из них она узнала. Это были яркие беспечные существа, она любила играть с ними, а потом они одна за другой куда-то исчезали. Вот, ока­зывается, куда!

— Все они ненавидели и презирали меня! — продол­жал Пузур-Самукан. — Но я сумел заманить их в свои сети. Лестью, подарками, обманом. Вон той, например, Золотоглазке, сказал, что я режиссер и буду снимать её в кино. Подземные съемки, ха-ха!... Да, нам прихо­дится быть и хитрыми, и коварными, и жестокими. Что делать, если все красивое на земле презирает нас. Пре­зирайте! Этим вы только разжигаете наше желание ви­деть вас в своих сетях. И чем больше будет в вас кра­соты и совершенства, тем быстрее мы всех вас выпьем и передушим. Или сделаем такими же, как мы.

— Этому никогда не бывать! — крикнула Бойчечак.