В краю солнца

Из кустов высунулось какое-то черное животное и уставилось на нас своими глазами-бусинками. Я выдохнул – не кобра. У странного существа была длинная морда, которая почти касалась земли, и мощное туловище на длинных тонких ногах. Мгновение никто из нас не шевелился, а потом оно юркнуло обратно в густой подлесок и исчезло.

Рори радостно улыбнулся:

– Дикая свинья. Интересно, самец или самка?

– Давай не будем выяснять, – ответил я. – Пошли.

Мы отправились дальше и через несколько минут услышали рев Бангпэ. Лес остался позади. Тесс и Кива ждали нас на небольшой поляне рядом с водопадом.

– Смотрите, – сказала Тесс.

Между стволами виднелось проволочное заграждение, доходившее чуть ли не до самых крон деревьев, – первая клетка. Эти клетки на вершине холма – последнее обиталище гиббонов в неволе – были настолько просторными и высокими, что казались не чем-то рукотворным, а естественной частью леса.

Мы пошли вниз по тропе, ведущей к центру реабилитации. Рядом с небольшой клеткой стоял молодой человек с детской бутылочкой в руке и вглядывался в листву деревьев. Он снял бейсболку, чтобы вытереть пот с лица, и я увидел знакомую светлую шевелюру.

– Это же наш друг! – воскликнул Рори.

Мальчик оказался прав. Это был наш друг. Я окликнул его по имени, и Джесси обернулся. Он изменился: похудел, стал более подтянутым, серьезным, повзрослевшим.

– Тебе разрешили вернуться? – спросила Тесс.

Джесси смущенно улыбнулся:

– Меня не внесли в черный список, поэтому и впустили в страну.

– Вы здесь работаете? – спросил Рори, переводя взгляд с детской бутылочки на лицо Джесси.

– Временно. Пока не найду настоящую работу. Мне предоставляют жилье. Я могу видеться со своим другом. И вообще, знаешь, это хорошее место.

– Знаю, – ответил Рори, и Тесс обняла его за плечи.

– Я хочу, чтобы на этот раз все было немного по-другому, – сказал Джесси, глядя на меня. Он потрогал бутылочку и свистнул. – Понимаешь, о чем я? Хочу жить по правилам.

Я понимал.

Из-под небольшой лестницы неторопливо вылез худой детеныш гиббона. Шерсть у него была светлая и короткая, лицо – розовое и безволосое, удивительно похожее на человеческое. Влажные черные глаза на крошечном личике казались огромными. Он положил одну руку на нижнюю перекладину лестницы, но даже не попытался на нее залезть.

– Давай же! – крикнул Джесси, размахивая свободной рукой. – Давай, лентяйка! Карабкайся! Карабкайся!

Но малышка не желала карабкаться. Вместо этого она перепрыгнула на забор, не сводя глаз с бутылки. Поглядела на нас, потом снова на бутылку, забралась повыше и прижалась ртом к отверстию в сетке. Джесси поднес соску к ее губам, и она принялась жадно сосать. Пока малышка ела, Джесси двумя пальцами взял ее маленькую ладошку и принялся нежно массировать.

– Итак, ты вернулся. – Я был очень рад его видеть. – Ты вернулся и работаешь здесь.

Джесси улыбнулся:

– Я просто волонтер. Но я с удовольствием тут останусь. По крайней мере, пока деньги не кончатся.

– А какие у вас обязанности? – с интересом спросил Рори, будто сам подумывал стать волонтером.

– Я помогаю готовить еду и кормить гиббонов. Объясняю туристам, чем мы здесь занимаемся. Работаю в сувенирном магазине – продаю футболки и разные безделушки. Чищу клетки. Хочешь ее покормить?

Рори нахмурился:

– Разве мы не должны ограничивать общение с человеком? Чтобы гиббоны вспомнили, кто они такие, и научились без нас обходиться?

– А, ну да, верно, – пробормотал Джесси, краснея.

– А я покормлю, – сказала Кива.

– Нет, лучше не надо, – вмешалась Тесс.

Она привлекла к себе дочь и бросила на нее красноречивый взгляд, чтобы предотвратить обиды и дальнейшие споры.

– Если хотите, можете мне помочь, – сказал Джесси.

Он развернул шланг и показал детям, как наполнять поилки, прикрепленные к стенкам клеток.

– А где Трэвис? – спросил Рори. – Еще здесь? Или его уже выпустили на волю?

– Нет, – ответил Джесси, не глядя на нас. – Его не выпустили на волю.

– Где же он?

– Увидишь.

Мы поднялись примерно до середины водопада. В этой клетке было несколько гиббонов – они лениво раскачивались на лестницах, прежде чем исчезнуть в листве деревьев. Трэвиса я узнал сразу – по мягкой коричневой шерсти с белой опушкой вокруг черной морды и незабываемым темным глазам – круглым, влажным, бездонным. Он сидел неподвижно и наблюдал за другим гиббоном – золотистым и менее крупным. Самка, догадался я.

Рори задохнулся от возбуждения.

– Трэвис нашел себе пару?

– Нет, – покачал головой Джесси. – Все еще в активном поиске.

Мы наблюдали, как Трэвис разглядывает маленькую золотистую самку.

– Как ее зовут? – спросила Тесс.

– Паула, – ответил Джесси. – У них с Трэвисом много общего. Когда Паула была маленькой, всю ее семью убил охотник.

Кива ахнула и прижала руки ко рту.

– Он продал ее фотографу с пляжа Патонг.

– Ненавижу этот Патонг, – вставил Рори.

– Потом у фотографа начались проблемы с полицией, и он сбыл ее владельцу бара. В баре Пауле давали какую-то дрянь, чтобы она не засыпала по ночам, и это, конечно, не пошло ей на пользу.