В Линкольнвуде гаснет свет

Закончив устанавливать лопату, Джен почувствовала первые порывы ураганного ветра. Мусорное ведро взлетело в воздух, опрокинуло торчащие из земли грабли и едва не оторвало от них занавеску.

Чтобы исправить эту недоработку в конструкции, Джен пришлось придавить различные ее части тяжелыми декоративными камнями из сада.

Она клала в ведро первый камень и заметила, что на нее из-за стеклянной двери заднего двора смотрит Кайла. Джен притворилась, что не увидела соседку, в надежде, что Кайле наскучит за ней наблюдать и она уйдет.

Вместо этого соседок стало больше. К Кайле присоединилась Марина, вместе они наблюдали за Джен с сочувствием стервятников. Джен игнорировала их, но, прилаживая к черенкам лопаты и грабель камни, чувствовала на себе их взгляды.

Для предосторожности она добавила еще два слоя скотча ко шву, соединяющему занавеску с ведром, и отошла назад, чтобы рассмотреть свое творение.

Выглядело оно как творение неумехи-третьеклассника.

Но это неважно. Важно, что оно работало. Вот начнется дождь — и Джен всем докажет.

Но доказательства не заставили себя ждать. Едва Джен отвернулась, чтобы вернуться в дом, снова поднялся ветер. Он выдернул грабли из земли, отклеил держащие их камни и оторвал занавеску от ведра, оставив лишь длинную грустную полоску.

Потом упала лопата, и вся конструкция свалилась в кучу.

Джен старалась не смотреть в сторону Станковичей. Она убежала обратно в дом, где могла утопить свою печаль только в тунце и фасоли, которую Дэн принес из «Хол Фудс».

Хлоя

Эмма уехала. Шройдеры заперли дом и не оставили даже намека на то, куда они направились и когда вернутся. Вряд ли скоро. Эмма упоминала дядю, который живет где-то за пределами Филадельфии и работает врачом. Ее мама хотела переехать к нему, потому что у него большой дом, а он сам может выписывать рецепты на успокоительное. Наверно, к нему они и поехали.

Так что Хлоя осталась одна, и ей некому было излить свои переживания и некому было помочь разобраться, кто виноват в ситуации с Джошем — она или он.

Джош — идиот. Теперь Хлоя это понимала. Вопрос был в том, почему она не заметила этого раньше.

Он ей врал? Или она врала сама себе?

Хлоя не смогла вспомнить, чтобы Джош что-то обещал — только сказал «Почему бы и нет?» в ответ на ее просьбу остаться с ней у Блэквеллов. И улыбался при этом, а значит, возможно, правда подумал, что она шутит.

Потом Хлоя вспомнила все время, которое они провели вместе, и удивилась, как много Джош говорил о своих тренировках, о рекорде, который он поставил на стометровом заплыве, о вариантах поступления в колледж. Тогда она считала, что это его способ отвлечь ее от тревожных мыслей и заполнить неловкую тишину. В какой-то момент его монологи о разнице результатов на длинных и коротких дистанциях превращались в белый шум, и Хлоя переставала слушать.

Но что, если он и не пытался ее отвлечь? Что, если эта бессмысленная болтовня о плавании была максимумом, на что он был способен?

Боже мой.

Он правда настолько скучный?

И если да… Лучше ей стало после того, как он ее бросил? Или хуже?

Хлоя не могла решить. Да это и не важно. Так или иначе, она сидела одна на крыльце пустого дома, а в небе гремел гром, предвещая дождь.

Необязательно идти домой, Френчи.

Но здесь оставаться нельзя.

Хлоя поднялась и пошла к велосипеду.

Дэн

Очередь за едой тянулась от грузового входа «Хол Фудс» по всему периметру парковки. Жители Линкольнвуда к разговору были не расположены, так что Дэн коротал время, слушая звон в ушах.

Он становился сильнее. Дэн боялся, что это навсегда.

Однако расстроился он меньше, чем ожидал. В нормальных обстоятельствах (хотя, конечно, сравнение некорректное, ведь в «нормальных обстоятельствах» у него на кухне не стреляли бы из винтовки) Дэн носился бы со своей травмой, забыв обо всем на свете: гуглил «потеря слуха от стрельбы», записывался к различным врачам, даже если прием не покрывала страховка.

Но сейчас потеря слуха была проблемой второго порядка. В приоритете стояли неотложные вопросы, вроде «Я правда буду вымаливать подачку у банды головорезов?» и «Почему мне не дают вступить в банду головорезов?»

Второй вопрос встал острее, когда Дэн продвинулся к началу очереди и обнаружил среди мужчин, таскающих коробки консервов к раздаточному столу, Арджуна Мукерджи.

Какого черта Арджуна приняли, а меня нет?

У него даже нет оружия! И они думают, что он террорист!

Дэн не чувствовал себя таким отвергнутым со школьных пор, когда на уроке физкультуры при наборе команды по кикболу его выбрали последним.

Настал его черед подходить к столу. На Дэна рявкнул стоящий там бородач:

— Документы!

Дэн прислонил велосипед к бедру, достал бумажник и вытащил водительские права.

Бородач проверил адрес и вернул их:

— Давай руку.