В Линкольнвуде гаснет свет

— Скорее всего. Куда ты хотел пойти, кстати?

— К соседям.

— К Станковичам?

Макс сморщил лицо в задумчивости:

— Нет! К судье Дистефано.

— Зачем?

Парень пожал плечами:

— Не знаю. Хотел погладить его собаку.

— Серьезно? Она же не дружелюбна к чужим.

— Ко мне дружелюбна.

В этот момент папа забежал наверх и окликнул сына и дочь с другого конца коридора:

— Оставьте место для воды и консервов!

Макс раздраженно фыркнул.

— Хорошо! — ответила Хлоя громко и жизнерадостно. А затем обратилась к Максу, понизив голос: — Просто подыграй.

— Да это смешно, — шикнул он в ответ.

— Макс, ты собираешься? — снова крикнул Дэн.

— Да! — ответила Хлоя за брата. — Я ему помогаю!

— Хорошо! Давайте по-быстрому! Мы уезжаем, как только мама вернется! Не знаю, где она бродит.

— Наверно, зашла в бар, — пробормотала Хлоя.

Отец прошел к себе в спальню.

Макс с беспокойством посмотрел на сестру:

— Думаешь?

— Я не знаю. — Увидев, как встревожился Макс, Хлоя сказала: — Нет, уверена, что никуда она не зашла. Не беспокойся.

— Мы не отправимся в этот дурацкий поход, — заявил брат.

— Просто подыграй. Пусть мама с ним разбирается. Засунь в рюкзак одежду, чтобы было похоже, что ты собрался.

— Ты так же сделала?

— Типа того.

Хлоя сделала шаг назад в комнату. Макс остался стоять на пороге.

— Что? — спросила девушка.

— Ты не хочешь… не знаю… научить меня волейбольной подаче?

— Чего?

— Или, типа, сыграть в «Монополию» или что-нибудь еще?

От выражения лица брата у Хлои заныло сердце. Они никогда не были особенно близки, а в подростковом возрасте и вовсе перестали общаться. Последние пару лет, если Хлоя и думала о брате, то исключительно как о препятствии — зараза, опять занял ванную или доел последние хлопья.

Но Макс был ее братом. И сейчас, глядя на него, девушка поняла, что была для него плохой сестрой. Хорошая сестра не бросила бы его в такой момент.

Меньшее, что Хлоя могла для брата сделать, это сыграть с ним в «Монополию» в последний раз.

Вот только они ни за что на свете игру не закончат. «Монополия» длилась вечность, а Хлое нужно убегать.

Если она начнет играть и сбежит в середине, это будет поступок хорошей сестры или плохой?

— Запихни одежду в рюкзак, чтобы папа подумал, что ты собрался, — сказала Хлоя. — Я жду тебя на кухне.

Джен

Встреча закончилась, но собравшиеся не разошлись. То ли потому, что группка была маленькая, то ли из-за того, что технологический коллапс освободил их от дел на ближайшее время, то ли из-за страха остаться в одиночестве, но, подержавшись за руки и прочитав молитву о душевном покое, люди задержались на местах. Включая Джен. Сначала потому, что морщинистая Сильвия и лучшая в мире бабушка Диана закидали ее назойливыми вопросами.

— Первый раз в программе? — спросила Диана с улыбкой.

— Ну, я не знаю, можно ли считать, что я в программе…

— Первая встреча тогда? — спросила Сильвия.

— Вторая. Первый раз по своему желанию. В этот раз — по желанию мужа.

— Моя первая встреча была по желанию штата Нью-Джерси, — улыбнулась Сильвия. — И это мне жизнь спасло в итоге, но тогда я злилась, как черт.

— Не то слово, — согласилась Диана, по-родственному приобнимая Сильвию. — Эта дама кричала и брыкалась. Как тебя зовут, еще раз, милая?

— Джен.

— Диана.

— Сильвия.

— Приятно познакомиться.

— Так это твоему мужу надоела твоя фигня?

— Скорее он… мм… узнал о моей фигне.

— Фигне вроде?.. — мягко уточнила Диана.

Джен не хотелось рассказывать слишком многое. Она боялась, что если потеряет бдительность, то окажется в слезах на полу. А еще ей не хотелось доверять Диане, не узнав сперва, носит она свой свитер лучшей в мире бабушки серьезно или в шутку.

— Ну, вроде… водки на завтрак. Ну, не совсем на завтрак. Скорее на бранч.

— Ежедневно? — спросила Сильвия. — Или…

— Скорее… два раза в неделю.

— И как, помогает? — спросила Диана беззлобно. — Или думаешь, пора бросать?

— Честно? — Джен почувствовала, как эмоции собираются в комок в груди.

Нужно действовать осторожно, иначе она разрыдается.

— Я усматриваю в этом свою ценность, — призналась она, медленно произнося слова. — Учитывая все происходящее, я уверена, сейчас не время.

Мужчины в это время разговаривали чуть поодаль, и, словно чтобы подчеркнуть ее мысль, до них донесся шепот Стива:

— Где военные? Почему не видно вертолетов? Я был на хребте…

— В смысле, не время бросать? — спросила Диана, заглушая голос Стива. — Или не время пить?

Джен задумалась.

— И то и другое, — сказала она наконец.

Сильвия устало кивнула:

— Понимаю. Ты не можешь пить и не можешь не пить.

— Да. Кстати, меня очень… мм… — Джен остановила себя.

Она хотела сказать Сильвии, как сильно ее тронул рассказ о ее дочери, но в глазах вдруг защипало, и Джен поняла, что лучше об этом не упоминать.

— Это и есть вопрос на миллион, так ведь? — спросил судья Стива и Винса. — Как далеко это зайдет?

Женщины ждали, пока Джен завершит свою мысль.

— Неважно, — сказала она, качая головой. — Ничего.

— Как я вижу, — объяснила Диана, — если у меня есть проблема и я из-за нее пью, то у меня теперь две проблемы. Понимаешь?

Джен кивнула:

— Да. Могу я кое-что спросить?

— Конечно. Спрашивай.

— Вы этот свитер в шутку носите?