В любви все возрасты проворны (СИ)

— А ты прекрати курить эту дрянь! — огрызнулась мисс Грейнджер намного грубее, чем хотела на самом деле. — Нашёл время.

— Это расслабляет. Может, и тебе подсыпать «Старого Тоби»{?}[«Старый Тоби» — табак.]?

С тихим хохотом Блэк протянул Гермионе трубку, но она тут же оттолкнула его руку, недовольно зарычав.

— Эй, — Сириус взмахнул рукой, и трубка тут же погасла, незамедлительно отправившись в карман его пальто. Он приобнял Гермиону и утешительно поцеловал в холодный лоб. Почувствовал, что она дрожала. — Всё будет хорошо.

Гермиона осторожно вывернулась из его объятий и криво улыбнулась. Поцелуй Блэка обнадёживал, но вот его слова — не очень, ведь он сказал ей именно это, когда всё пошло коту под хвост в прошлый раз. Ко всему она занервничала ещё больше, потому что не хотела лишний раз провоцировать Гарри, который должен был явиться здесь с минуты на минуту. Она нехотя заныла:

— Отойди, пожалуйста. Чтобы никого не смущать.

— Для начала было бы неплохо.

Поттер не заставил себя долго ждать и уже с минуту вместе с Джинни с любопытством наблюдал со стороны за Гермионой и Сириусом, которые бранились между собой как старая супружеская пара.

Гермиона беззвучно ахнула. Мужчины встретились размеренными взглядами. Гарри выглядел поспокойнее их прошлой встречи. Хороший знак, подумал Сириус, и по старшинству начал разговор первым:

— Спасибо, что решил выслушать нас.

Гарри сдержанно кивнул, метнул едва заметный взгляд на Джинни. Гермионе показалось, что среди всех собравшихся её подруга единственная пришла не на похороны, а на праздник.

— Мы понимаем, что провинились перед тобой. Нам стоило сразу же рассказать тебе обо всём, — признал Сириус и неловко поджал губы. Гарри скептически прищурился:

— Чего ж не рассказали-то?

— Мы…

— Я побоялась этого, — опередила Сириуса Гермиона и указала руками на всех них в этой дурацкой ситуации, решив в этот раз не пасти задних в разговоре. В конце концов, она тоже была виновата. — Я боялась, что даже если у нас что-то получится, тебе станет трудно принять… нашу пару.

Услышав, как она осеклась, Сириус не смог сдержаться и по привычке схватил её за руку. Однако Гермиона поспешно отскочила от него, как будто бы кто-то наказал её за столь безобидный жест. Она взволнованно взглянула на Гарри, ожидая худшего, но он сосредоточенно ждал продолжения.

— Мы очень давно шли к этому. И поверь, решение быть вместе далось нам как никогда тяжело. Но только быть порознь для нас оказалось ещё сложнее, — осторожно поясняла Гермиона под пристальным взглядом Поттера, чувствуя себя полнейшей тупицей из-за каждого неловкого движения и слова. — Мы прекрасно понимаем, что натворили и как всё это выглядит со стороны. Но… Пожалуйста, Гарри. Мы оба очень дорожим и тобой, и друг другом. Не заставляй нас делать выбор между нашими отношениями.

— Ваш выбор был сделан уже давно — и за себя, и за меня.

Джинни вскинула брови, уставившись на своего парня, — они так не договаривались. Но лёгкая ироничная улыбка вдруг пробилась сквозь строгость на его лице, и он обратился прямо к Сириусу:

— Ты должен был залезть в трусы именно моей подруге?

Крёстный даже не моргнул, ровно ответил:

— Я мог бы залезть в трусы чьей угодно подруге, но с Гермионой мне было важно не это.

Гарри ухмыльнулся:

— А что тогда важно, Сириус?

— То, что только с твоей подругой я снова чувствую себя живым, — произнёс Блэк словно неизменную истину. — Только она принимает меня таким, какой я есть: сумасшедшим, безрассудным взрослым ребёнком. И только ради неё я готов на всё, потому что люблю её всем своим сердцем. — Сириус трогательно улыбнулся и заключил: — Она и ты — самое лучшее, что случилось со мной в жизни, Гарри.

Похвальная улыбка коснулась уст Гермионы. На этот раз она сама решительно взяла любимого за руку, потому что после таких слов уже плевать хотела на то, кто и что думал о них с Бродягой. Для неё он был всем на свете. Однако он не сказал что-то, о чём она просто не могла умолчать.

— Ты забыл кое-что, — поправила Гермиона Сириуса, смело взглянув прямо ему в глаза. Она сжала его руку покрепче, чтобы сейчас он не упустил ни единого её слова. — Ещё ты невероятно добрый, чуткий, заботливый и преданный взрослый ребёнок, и я очень горжусь тобой, Сириус.

Сириус глядел на Гермиону, не моргая. Его тело, его дыхание и мысли — всё замерло в одно мгновение. Да что там, весь мир вокруг сейчас остановился для него. И только сердце бешено трепыхалось в его груди, будто пыталось вырваться наружу к той, для кого оно билось.

Проблески нежности заискрились в глазах Мародёра, и Гермиона заметила их. Впервые в жизни она увидела слёзы Сириуса Блэка. Но ему было всё равно. Потому что на него смотрела его девочка, которая гордилась им.

Гарри внимательно осмотрел своих близких и покачал головой. Затем обратился к Сириусу и промолвил тоном, будто иного не дано:

— Ну, тогда надеюсь, ты и правда сделаешь для Гермионы всё невозможное, чтобы она осталась счастлива. Ты же так мне говорил?