В лучах эксцентрики

Самым известным из тройки актером был Георгий Виции. Список сыгранных им к этому времени ролей был настолько обширен (26 игровых фильмов), что все их невозможно перечислить. Причем были и главные роли, например в фильме «Запасной игрок» в постановке С. Тимошенко, в картине «Ленфильма» «Она вас любит» (роль Канарейкина), ну и Фикусов в комедии Гайдая «Жених с того света». Можно также назвать «Убийство на улица Данте» Михаила Ромма (Питу), «Дон Кихота» Георгия Козинцева (Карраско), «Двенадцатую ночь» по В. Шекспиру Я. Фрида (сэр Эндрью), «Василия Сурикова» А. Рыбакова (художник Репин), а также фильмы «Белинский» Г. Козинцева и «Композитор Глинка» Г. Александрова, в которых Вицин играл Гоголя. Не мешает упомянуть Храброго зайца, Непьющего воробья и десяток других персонажей в мультипликационных фильмах. Так что к моменту съемки «Пса Барбоса» Вицин был, пожалуй, самым снимаемым и чуть ли не самым известным комедийным актером.

Творческая судьба Евгения Моргунова складывалась менее удачно. Еще будучи студентом ВГИКа, он вместе со своими товарищами по институту снялся в роли Евгения Стаховича в «Молодой гвардии» Сергея Герасимова. Потом пошла вереница менее значительных фильмов, в которых Моргунов исполнял очень небольшие, эпизодические роли. В титрах он фигурировал в конце списка, в котором актеры перечислялись уже без указания сыгранных ими ролей. Специалисты знали его, но широкой публике он, можно сказать, был неизвестен.

Что касается Юрия Никулина, то он, будучи известным цирковым клоуном, только начал сниматься в кино: эпизодические роли в фильмах «Девушка с гитарой», «Неподдающиеся» и «Яша Топорков». Ну и, как писал сам Никулин в книге «Почти серьезно», в фильмах «Человек ниоткуда» и «Молодо-зелено» у него были такие проходные сценки, что его фамилия даже не указывалась в титрах.

И так, у всех трех актеров разное количество сыгранных ролей и далеко не одинаковая степень популярности. «Пес Барбос» принес всем им настоящий триумф, сделал их имена подлинно народными, и даже уравнял их творческие заслуги, поставив в один ряд.

Все дальнейшие постановки Гайдая лишь закрепили этот сногсшибательный успех актеров. Как и обещал режиссер, в актерском исполнении фильм был немым, если не считать слов «Вот так, все!», произнесенных в финале собакой. То есть он основан на средствах выразительности немого кино плюс музыка. Актеры великолепно работали без единой реплики, на мимике и пантомиме, на физических действиях. Они разыгрывали своеобразные актерские этюды, разыгрывали сочно и живо, не скупясь на выдумку, и добивались высокого комедийного накала.

При этом Гайдай остроумно и щедро использовал операторские средства комедийной выразительности: замедленную, ускоренную, обратную съемку, стоп-кадр...

Режиссер использовал забытые и списанные за ненадобностью выразительные средства, а от комедии повеяло свежестью и новизной. Эти приемы воспринимались чуть ли не как открытие Гайдая. Недаром говорят, что новое — это хорошо забытое старое.

Но одно дело эти азбучные приемы как свидетельство детства кинематографа, его первых шагов и совсем другое — привнесение этих игровых средств в фазу зрелого развития киноискусства, с уже утвердившимися эстетическими принципами. И вот оказалось, что эти «инфантильные» средства, бывшие при своим рождении чуть ли не элементами балагана, теперь наполнились социальным и психологическим содержанием и оказались способными влиять на сложившуюся поэтику кинематографа, обогащая и все более совершенствуя ее.

Вместе с использованием немых средств выразительности Гайдай поставил задачу, идущую вразрез с существующими в киноведении тенденциями и догмами,— снять забытую в последнее время чистую, развлекательную комедию. Тогда под натиском воинствующих критиков — законодателей мод в искусстве развлекательная комедия была окончательно обезоружена и скомпрометирована. Казалось, что чистая комедия канула в прошлое вместе с немым кино.

Теоретики почти хором твердили о том, что кинокомедия в старом, классическом понимании изжила себя и что успех, новаторство возможны только на стыке жанров, подобно тому как великие научные открытия рождаются на приграничных областях дисциплин. С тех пор советские комедиографы выпускали какие угодно комедии: лирические, героические, романтические, бытовые, философские, сатирические, даже трагические, только не развлекательные.

Поэтому намерение Гайдая пойти наперекор течению, поставить развлекательную комедию и таким образом возродить позабытый жанр комической в его чистом виде было для своего времени более чем дерзким. И его усилия увенчались полным успехом. Он не только доказал возможность и даже необходимость для нашего общества развлекательных комедий, но и показал высокую художественную ценность такого жанра.

Причем, возрождая старое, режиссер, как ни странно, стал новатором и чуть ли не первооткрывателем, во всяком случае для советского кино, так как этот жанр возрожден в новых социальных условиях и на новом уровне развития киноискусства.