В мужской гарем? За что?!

– Не дождёшься! – Алган вдруг вскочил, отбросив Антона и едва не опрокинув стол. – Возомнила себя красавицей, хозяйкой мира! Ты ничто! Слониха! Неуклюжая и тупая, как твои павлины! Только посмотри на себ…

Он не договорил: коротким ударом Антон отправил его в нокаут. И даже пнул по рёбрам для надежности. Потом отступил, отдавая безвольное тело стражницам, которые с лёгкостью подхватили его подмышки и поволокли к выходу.

– Алган строил заговор за моей спиной с целью свержения с трона. – Владычица обвела наложников смягчившимся взглядом. – Вы имели право видеть всё своими глазами. Я слишком долго пренебрегала гаремом, спасибо, что напомнили мне не только о правах, но и об обязанностях вашей госпожи. – Тёплый взгляд предназначался Антону, который коротко кивнул, встав рядом.

– Надеюсь, эта мелкая неприятность не испортила вам вечер. Мне он показался прекрасным. Уверена, теперь мы станем встречаться гораздо чаще.

Под крики благодарности и счастливый смех её проводили, а Шапсут подозвала к себе Антона и Рича:

– Завтра придёте за наградой. А ты, – она посмотрела на Антона, – приходи сегодня к Владычице. Она не показывает, но всё равно очень расстроена. Утешишь.

Антон серьёзно кивнул, переглянулся с Ричем: кажется, всё получилось!

22. Светлое будущее

Никто так и не смог уснуть до самого утра. Наложники обсуждали предательство Алгана и строили предположения: что с ним теперь станет?.. Кто-то думал, что оставят гнить в тюрьме, кто-то – что будут долго пытать, а потом казнят. Были и те, кто считал, будто Алгана заколдовали, ведь иначе он ни за что не пошёл бы против Владычицы. И все как один считали, что предатель заслуживает самого ужасного наказания. Вдоволь пообсуждав Алгана, начали вспоминать, как прекрасна была сегодня Владычица. Подсчитывали, сколько улыбок она подарила каждому, с кем говорила чаще.

Рич тоже не мог уснуть, но совершенно по другой причине. Поначалу он прислушивался к голосам, доносящимся со двора, но потом погрузился в мечты о будущем. Надо быть наглым, Владычица явно любит прямоту. Но при этом говорить не о том, что плохо здесь, ведь иначе она может оскорбиться. Интересно, дома его ещё ищут? Конечно же ищут! По подсчётам здесь прошло месяца три от силы, хотя Рич давно сбился. Постпродакшн подошёл к концу, скоро премьера и тур по странам. Бесконечные интервью, планы на будущее… Какие тогда у него были планы? Он уже успел забыть. Кажется, агент показывал пару интересных сценариев, но кто знает, может, их уже отдали другим. Рича это совершенно не тревожило. Да, возвращение будет сенсацией, и это даже добавит популярности. Надо придумать легенду, что-то вроде крушения яхты и месяцев, проведённых на необитаемом острове. А потом мимо проплыла Кесса и спасла несчастного от неминуемой смерти…

Тряхнув головой, Рич нахмурился. Показалось, что вся липкость шоу-бизнеса, от которой он успел избавиться здесь, снова прилипла, пряча его, настоящего. Больше он такой ошибки не повторит. Когда-то уже потерял любовь, Кессу от себя не отпустит, ведь никакая карьера не сможет её заменить!

Утром за ним пришёл прислужник самой Владычицы. Антон так и не появился, а прислужник с поклоном доложил, что его ожидают в главных покоях. Вечером Рич успел рассказать, что именно они сделали для разоблачения Алгана, теперь весь гарем желал удачи.

В покоях собрались лишь Владычица, Антон и благолепная Шапсут. За окнами переливалось бирюзой море, солнце отражалось на золоте пустых подсвечников. Под босыми ногами мягко пружинил ковёр, кожи касался прохладный бриз: ощущения Рича обострились, он весь стал сплошным обнажённым нервом. Ещё бы: сейчас решалась его судьба, а речь, заготовленная ночью, полностью выветрилась из головы.

– Мне доложили, как ты помог нам разоблачить предателя, – пробасила Владычица, с нежностью посмотрев на Антона.

Рич, склонившийся в глубоком поклоне, медленно выпрямился и, как учили, прижал ладонь к сердцу.

– Ваш раб готов на всё ради вашего благополучия, о, прекраснейшая.

Антон одобрительно поднял бровь и показал большой палец из-за спины. Шапсут, заметив это, поджала губы.

– Тоша сказал, что ты желаешь особую награду.

Тоша. Рич едва не заржал в голос, но вовремя сдержался. Только уголки губ предательски дрогнули.

– Боюсь, моя просьба слишком дерзка, о, прекраснейшая. А ещё боюсь, что даже вам не под силу её выполнить.

– Нет ничего, что я не смогла бы тебе дать, только попроси. За спасение не меня, но нашего государства, я готова дать всё, что пожелаешь.

Рич сглотнул, спина покрылась ледяным потом. Зря завтракал, ой, зря: как бы утренний омлет не оказался на драгоценном ковре прямо перед ногами прекраснейшей…

– Я бы хотел… Не сочтите за дерзость, прекраснейшая, но я бы хотел вернуться домой…

– Тебе так плохо жить здесь? Ни один из моих наложников никогда не просил свободы, – нахмурилась Владычица, быстро переглянувшись с Шапсут. Та едва заметно кивнула.

– Жизнь здесь похожа на чудесный сон, о, прекраснейшая. Только там, дома, я оставил слишком много, чтобы всем сердцем принять этот сон.