В начале было Слово, а в конце будет цифра

Литературоведам, равно как психологам и психиатрам, хорошо известен феномен так называемого «автописьма», когда писатель лишь водит ручкой по бумаге, записывая, подобно автомату, тексты. При этом смысл записываемого он понимает с трудом или не понимает вообще. Такие приступы «автоматического вдохновения» некоторые писатели переживали лишь иногда, другие время от времени, а третьи могли «творить» только в таком режиме. Иногда в процессе бывает задействована лишь рука писателя, а голова полностью отдыхает. Это вариант полного автомата. Есть вариант полуавтомата, когда талант слышит голос суфлера и записывает слышимое, подобно тому, как дети в начальных классах пишут диктанты под диктовку учителя. Светские литературоведы лишь разводят руками, не находя рациональных объяснений подобному творчеству (поэтому чаще всего они замалчивают многочисленные его случаи). Работники профессионального цеха психологов и психиатров вынуждены признавать, что автоматическое творчество осуществляется под влиянием неких внешних факторов, но природу этих «факторов» пытаются объяснить рационально, относя их к физическому миру. В учебниках по психиатрии этот феномен получил название «синдром Кандинского – Клерамбо»[244]. Близко к этому еще одно понятие психиатрии, называемое «диссоциативным расстройством идентичности», или «синдромом множественной личности». Оно используется для определения такого состояния человека, когда его личность как бы разделяется и бывает впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей (или, в другой терминологии, эго-состояний). Непрофессионалы часто такое состояние называют «раздвоением личности».

Лишь христиане прекрасно понимают, что превращение человека в «автомат» или «полуавтомат» следует рассматривать как одну из форм беснования. Беснование возникает в результате вселения беса в человека. Бесы не действуют без разбора: прежде чем найти себе «жилище», они присматриваются к людям, подыскивая перспективную жертву. Бесы, специализирующиеся на писательском творчестве, подыскивают себе людей с сильным желанием славы. Другие слабости вторичны, они могут проявиться и развиться уже позднее, после вселения беса. Это могут быть страсти блуда, пьянства, сребролюбия и т. д. Для стимулирования вдохновения своего подопечного бес может подбросить «таланту» не только вино и водку, но и наркотики.

Масса примеров подобного автоматического и полуавтоматического творчества содержится в книге Юрия Воробьевского «Бумагия»[245] (ниже в скобках при цитировании приводятся страницы указанной книги).

«Таланты» и «суфлеры» в зарубежной литературе

Так, Льюис Кэрролл (настоящее имя Чарльз Лютвидж Доджсон; 1832–1898), автор всемирно известных произведений «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье», «сознательно нырял… в неуправляемую стихию автописьма», подогревая свое «вдохновение» с помощью наркотических средств. Как иронично пишет Ю. Воробьевский, Кэрролл, «покачиваясь от приятного снадобья, „вошел в историю литературы“» (с. 64).

А вот известный английский поэт и художник Уильям Блейк (1757–1827) «перед смертью признался, что поэмы „Мильтон“ и „Иерусалим“ он написал „непосредственно под диктовку небесных друзей без всякого обдуманного намерения и даже против воли» (сс.64–65).

А вот представитель нынешнего поколения литераторов – известный американский писатель и философ Ричард Бах (р. в 1936 г.). Наиболее известный его роман «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» написан также под диктовку небесного «суфлера».

Иногда бес является писателю в виде двойника, который выполняет роль «суфлера». Вот пример французского писателя Ги де Мопассана (1850–1893). История произошла в 1889 году: «…в один из вечеров, когда писатель работал над „Нашим сердцем“, к нему явился Двойник. Писатель сидит за рабочим столом. Дверь отворяется. Он оборачивается. Это входит он сам. Мопассан садится перед Мопассаном и берет его голову в руки. Ги с ужасом смотрит на того, другого. Не выпуская голову из своих рук, Двойник начинает диктовать. И Мопассан пишет. Когда он поднимает глаза, Двойника уже нет»[246].

С двойником имел дело и немецкий писатель-романтик, композитор, художник Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776–1822), известный российской аудитории особенно по его произведению «Щелкунчик и мышиный король» и «Золотой горшок». «Стоит упомянуть о том, что в своих дневниках он прямо пишет о „двойнике“ и о том, что он страдает раздвоением души» (с. 68). Уже не приходится говорить, что творчеством Гофман не мог заниматься без «стимулятора» – алкоголя.

Признаки шизофрении наблюдались у очень оригинального американского писателя Эдгара По (1809–1849). Однако, по мнению Ю. Воробьевского, это было не просто шизофреническое раздвоение личности, писатель имел общение со своим творческим «двойником» (сс. 68–69).