В начале – муравей. Поэты Литвы в переводах Георгия Ефремова

Пусть лагуна милей, голубей и белей
оптимизма – тут кладбище кораблей,

их останки – подобны осколкам сердец:

так инфарктом разорван храбрец и гордец;

словно в крепком спирту или в глыбине льда

динозавров-суда сохранила вода

навсегда, – а отважные корабли

так свободно к невидимой гибели шли:

белый парус верлибра трепали ветра,

а земля отступала – ясна и тверда,

и аорты рвались, – но радист и матрос

отвергали диагноз под именем SOS;

вольным воля, а страх – как докучливый страж.

Это блажь, если жизнь превращается в пляж;

в море нежится некто, изыскан как торт, —

глубь укрыла обрывки снастей и аорт…

Пусть лагуна смелей парадокса, светлей

ренессанса, – тут кладбище кораблей.

Бактерии осени

Назначив Музе randez-vouz,
я лёг под клёнами в траву.

А той порой – там целый рой

бактерий осени сырой.

Я Музу жду – уже готов

букет бесхитростных цветов.

О, Муза, в час, когда придёшь —

меня уже прохватит дрожь.

Как сизый ворон, как изгой

я буду заражён тоской.

Везде – под кожей, под корой —

бациллы осени сырой…

Паулюс Ширвис 1920–1979

«Не смотри…»

Не смотри,
не свети
грустью влажной
в глаза.
Так случилось —
не суди,
грустно какие сказать.

Ты

меня обними,
и пьяней,
и полней,
и кувшин
наклони —
чашу нашу
налей.

Пусть не ты,

всё равно —
что гадать:
нечет-чёт?
Чашу часа
испей,
а не то
утечёт…

Утечёт?

Утекла
Та минута
Седа
Как и ты,
Как и я —
Навсегда,
Навсегда.

А у самой

Воды
Губ
Дрожащая нить:
Как и я,
Как и ты —
Чашу часа
Испить.

Осколки

Налетают ветра,
Задувают звезду…
До зари, до утра
Пляшет свадьба в саду.

Ты сидишь у стола.

Ночь бела и хмельна.
Но полна и цела
Чья-то чаша одна.

Только всем невдомёк, —

Кто, невидим никем,
Одинок, одинок,
И печален, и нем?..

Ночь хмельна и бела…

Он пришёл, нелюдим,
И любви, и тепла
Пожелать молодым.

– Уж таков мой удел…

Что текло – утекло…
Кто-то рюмку задел —
Захрустело стекло.

Реют вишни в цвету.

Налетают ветра,
Задувают звезду…
Расставаться пора.

Сдуты ветром одним

Дни мои и твои.
Соберем, сохраним
Хоть осколки любви.

Самый маленький – твой.

А мои – нелегки.
Ранят болью живой
Ледяные клинки…

Витаутас Мачернис 1921–1944

«Человек! Так медлительно утро…»

Человек! Так медлительно утро,
Кратки сумерки бытия.
Нарождение – долго и трудно,
И стремительна гибель твоя.

«Маленький народ с великим словарём!..»

Маленький народ с великим словарём!
Как тебе соседи ближние помогут
Неман одолеть: все видят лишь ярём,
А сокровища твои понять не могут?..

Альфонсас Малдонис 1929

«Ты все моленья утолил…»