В немилости у природы. Роман-хроника времен развитого социализма с кругосветным путешествием

Судьбы моих друзей из окружения Иосифа Михайловича сложились по-разному, но тоже не очень-то счастливо. Наши поэты — Сережа и Володя — шли своими творческими путями, первый с большим успехом, второй совсем безуспешно.

Сергей был признан за рубежом выдающимся поэтом, широко публиковался в том числе в переводах на английский и другие языки, выступал в больших залах перед русскоязычной публикой, получил международные литературные премии, но… на своей родине оставался известен лишь узкому кругу друзей и почитателей благодаря самиздату и передачам зарубежных радиостанций. Его «стихам, как драгоценным винам», черед всё не наступал и не наступал. Это очень тяготило Сергея, непризнание на родине буквально отравляло его существование, он много пил отнюдь не те «драгоценные вина», а банальную русскую смирновскую водку, изготовленную в Америке наследниками российских производителей этого зелья. Сергей умер совсем молодым от сердечной недостаточности, так и не дождавшись признания на родине. Оно пришло уже после смерти поэта, причем с мощью, превзошедшей все драгоценно-винные ожидания. Стихи Сергея вошли в хрестоматию, а на доме на Петроградской, где у Аделины собирался наш диссидентский кружок, появилась мемориальная доска «Здесь бывал…»

У другого нашего поэта всё сложилось иначе — Володя жив и относительно здоров в свои уже немолодые годы, но малоизвестен в поэтическом мире. Он публиковался, выступал со своими стихами и песнями по питерскому радио, но… без особого успеха. Говорят, что для публичного признания мало одного таланта, нужно еще оказаться в подходящее время в нужном месте — у Володи этого не получилось. У него случилось обратное — однажды он оказался в неурочное время в неподходящем месте. В тот поздний вечер он шел через пустырь к своему дому в новом районе на окраине города. Там на него напали бандиты, ограбили, избили… Самое страшное — они били его ногами по голове… Природе нелегко дается рождение таланта, но эта удивительная и редкая милость природы может быть легко уничтожена одним-единственным ударом грязного сапога выродка. Володя лежал в больнице с тяжелой черепно-мозговой травмой, потом вынужден был уволиться с работы — у него случались ужасные головные боли и припадки с потерей памяти. Ему приходилось содержать себя и несовершеннолетнего сына — на пенсию по инвалидности он едва сводил концы с концами. Если бы не помощь Иосифа Михайловича, то все его страдания могли трагически закончиться очень скоро. Этот воистину святой человек нанял для Володи за свой счет домработницу, потихоньку давал ей деньги на покупку продуктов, а главное — сам возил Володю по врачам и оплачивал все расходы по его лечению. Он буквально вытащил нашего друга из почти безнадежного состояния, заставил его самого бороться за свое выздоровление. Я иногда разговариваю с Иосифом Михайловичем по телефону; он оценивает теперешнее состояние Володи как удовлетворительное, передает ему мои приветы, но… «Поймите, Игорь Алексеевич, того блистательного Володи, которого вы знали, уже нет», — так ответил Иосиф Михайлович на просьбу соединить меня с этим человеком, который когда-то поразил меня своим ярким талантом на далекой Колыме.