Воскресное утро проходит под разговоры обо всем на свете. Стефан берет приготовление завтрака под свой контроль, позволяя Кэролайн лишь наблюдать, и она действительно начинает чувствовать себя принцессой. Обычный завтрак, который в будни занимает не больше двадцати минут, растягивается на целый час, но ход времени совсем не ощущается. Блинчики, приготовленные Стефаном, оказываются очень вкусными и почти не подгорают — и совершенно неважно, что это благодаря вовремя почувствовавшей характерный запах и подскочившей к плите Кэролайн. Они дурачатся, громко смеются, когда весь рот у Стефана оказывается в клубничном джеме, а Кэролайн мастерски делает из этой кляксы на губах усы, которые, как оказалось, ему очень идут. Кэролайн совершенно не хочется думать о том, что он уедет: всего лишь за месяц представлять этот дом без него становится очень сложно.
Стефан помогал Кэролайн убрать со стола, когда на его телефоне раздался звонок. Судя по всему, звонила Ребекка. Сначала Стефан, как всегда, улыбается, спрашивает у нее о том, как дела, но в следующее мгновение улыбка исчезает с его лица. Стефан говорит лишь обрывками, и его речь состоит преимущественно из вопросов: «Когда?», «Сколько уже?», «Куда?», «Как она сейчас?». В его глазах появляется неподдельный испуг, и Кэролайн отвлекается от посуды, пристально наблюдая за его реакцией. Наконец, Стефан кладет трубку и быстро уходит куда-то собираться.
— Стеф, что случилось? — чувствуя, что что-то не так, спросила Кэролайн.
— Звонила Ребекка, — дрожащим голосом пробормотал Стефан, надевая толстовку. — Они сейчас с Никки в больнице. У нее подозрение на менингит.
На Стефане нет лица, и кажется, что за эти полминуты поменялся даже его цвет кожи, став каким-то землистым.
Кэролайн почувствовала, как внутри все замерло.
— Боже мой… — прошептала она. — Как… Стеф…
— Я не знаю, — словно в забытьи, мотнул головой он. — Они вернулись позавчера, все было нормально. А к утру у нее поднялась температура, около 102*… Ребекка сказала, что Никки сильно плакала и показывала на голову. Они вызвали «Скорую», врачи настояли на госпитализации. Кэр, мне нужно туда.
Стефан тараторил так быстро, что трудно было разобрать половину слов, которые он произносил. Он был напуган, часто дышал и напоминал заблудившегося ребенка, который не мог найти дорогу назад. Таким Кэролайн видела его впервые.
— Стефан, может быть, нужна какая-то помощь? Мне поехать с тобой?
— Кэролайн, не надо, — Стефан положил ладони на плечи. — Я тебе позвоню, хорошо?
Форбс кивнула.
— Стеф…
Она коснулась его руки, и он взглянул ей в глаза.
— Все будет хорошо, слышишь?
Сальваторе рассеянно кивнул и, попрощавшись, вышел из дома.
На следующий день Деймон разбудил Елену рано утром. Что произошло, она не поняла: он будил ее по утрам, только когда они куда-то уезжали. Ответа на вопрос «что случилось?» не последовало. Деймон выглядел угрюмо и лишь холодно произнес: «Собирайся быстрее». Зачем-то он приказал завязать волосы в тугой хвост, снять цепочку и сережки. Он вновь очень напоминал самого себя месяц назад. Снова властность. Лед в глазах. Что послужило причиной такой перемены в нем, Елена не знала. И страх возвращался очень быстро.
На негнущихся ногах, толком не проснувшись, Елена садится к нему в машину и чувствует, как начинают холодеть руки. Дорога занимает совсем немного времени: уже минут через двадцать они подъехали к высокому зданию, на стеклах которого играли солнечные блики. Выйдя из машины и оказавшись перед ним, Елена немало удивилась: огромными красными буквами над входом было написано — «спортивный центр». Они заходят туда, Деймон коротко кивает вежливо поздоровавшемуся и, судя по всему, знающему его охраннику. Вопросов в голове слишком много, но мысли путаются от пугающей невозмутимости Деймона, который идет так быстро, что она еле поспевает за ним, и даже не оборачивается. Путь кажется невообразимо длинным, и ощущается течение буквально каждой секунды. Наконец, остановившись перед одной из деревянных дверей в коридоре на третьем этаже, над которой висела надпись «женская раздевалка», Деймон протянул ей пакет.
— Через пять минут жду тебя в зале номер тридцать семь. Второй этаж, по коридору прямо до первого поворота налево, вторая дверь.
Деймон так жестко отчеканивает каждое слово, что внутри от страха все сжимается, и Елена не находит в себе сил чтобы возразить или хотя бы о чем-то спросить. Оставшись в полной тишине, она чувствует, как в ушах шумит кровь, а в груди невыносимо быстро стучит сердце. В пакете — спортивная форма, которая очень ей знакома: майка, леггинсы, кроссовки. Но среди этого набора оказывается кое-что, что окончательно сбивает Елену с толку. Это перчатки для кикбоксинга.