В объятьях зверя (СИ)

— Роуз, не драматизируй, — сказал он. — Пару месяцев назад Елена мечтала о том, чтобы свалить отсюда подальше, и, если честно, я понимаю, почему. Мы не в бразильском сериале, чтобы за это время ее ненависть и презрение переросли в абсолютно противоположное. Я не слепой и, конечно, понимаю, что ее настрой очень изменился. Я счастлив видеть это, но, Роуз, давай не будем пытаться придумать великую любовь на ровном месте.

Роуз молчала, кажется, даже не дыша. Во взгляде друга она пыталась увидеть, что чувствует он сам, но едва ли эти лукавые голубые глаза могли сказать правду. Даже ей. Но ведь Роуз видела: он тоже менялся. Наверное, в Нью-Йорке он по-прежнему проводил вечера в компании красивых девушек и алкоголя, на работе доводил подчиненных до истерик, а дома конфликтовал с родителями. Но рядом с Еленой он становился другим. Более спокойным, выдержанным, открытым… Каким-то домашним. Роуз не отводила взгляд от его глаз и понимала: из них ушла щемящая тоска, вытеснившая когда-то ребяческий смех и теплоту и оставив в них только колючий лед. Они вновь начали лучиться.

— Деймон, скажи… — Роуз облизнула пересохшие губы и на мгновение опустила взгляд. — Кто для тебя Елена?

Он замолчал, глядя в одну точку.

— Роуз, правда, ответить на этот вопрос очень сложно, — наконец произнес Деймон. — Называть другом человека, с которым ты общаешься близко чуть меньше полугода, — наверное, слишком поспешно. Любовница… В это слово я вкладываю ничтожно малый смысл, чтобы охарактеризовать им Елену.

— Деймон, посмотри на нее: она счастлива. Она бы не смогла стать такой, если бы относилась к тебе безразлично, — сказала Роуз. — Это был бы для нее настоящий плен. Что будет, когда все закончится?

— Что будет? — переспросил Деймон. — Елена найдет нормального мужика и заживет спокойной жизнью, вот что будет. Роуз, она потрясающий человек: не по годам мудрая, очень добрая, покладистая, и, кроме всего прочего, просто очень красивая девушка. Если она преодолеет страх перед отношениями, она не останется надолго одна. А она его преодолеет, я верю в это.

— А ты не думаешь, что мужчиной, который ей нужен, окажешься ты? Зачем ты путаешь ее? Ты проводишь с ней практически все свободное время, целуешь ее, вы, в конце концов, спите вместе.

— Я не принц из сказок, в которые верит Елена, — снисходительно усмехнулся Деймон. — Ей нужен совершенно другой человек — наивный романтик, милый парень где-нибудь из Сент-Огастина, который будет дарить ей цветы, рассказывать про звезды, читать стихи. Я, как видишь, не подхожу ни по каким параметрам.

— Деймон, поверь, влюбиться в человека, с которым тебя связывают такие отношения, гораздо проще, чем кажется на первый взгляд. Особенно, когда рядом нужен кто-то, кто смог бы окружить заботой и защитить. Кто-то сильный и надежный.

В этот момент Деймон задумался и попытался хотя бы самому себе объяснить, что он чувствует по отношению к Елене и почему теперь ему гораздо чаще хотелось просто поцеловать ее, прижать к себе, чем провести с ней ночь. Ему хотелось защитить ее. Он видел ее боль, и она коснулась его сердца, став чем-то наподобие горячего угля, коснувшегося льда. Наверное, впервые за эти долгие годы он подпустил человека к себе настолько близко. Елена стала ему такой родной и близкой, казалась такой хорошей, что представить, что когда-то сможет причинить ей зло, становилось немыслимо.

— Если ты действительно ничего не чувствуешь по отношению к ней… Отпусти ее, Деймон. Отпусти, пока не стало слишком поздно. Не дай ей привыкнуть к тебе.

Деймон взглянул на подругу, и в этот момент ему показалась, что она вот-вот заплачет: ее взгляд умолял. Несмотря на все надежды, наверное, где-то под коркой она понимала, что права: Деймон не готов к отношениям. По крайней мере, к тем, которые были нужны Елене.

— Роуз, — хрипло позвал Деймон.

Их взгляды встретились.

— Я не сделаю ей больно.

«Ну, конечно, Сальваторе, и чего ты ожидал? Ежу понятно, что он сменит номер, как только вернется в Италию… Господи, какой же ты идиот…»