В объятьях зверя (СИ)

— Бака! — снова повторила Никки, звонко засмеявшись, увидев на руках у Стефана нового члена их семьи, а Кэролайн в этот момент, кажется, потеряла дар речи и не могла поверить своим глазам. Она всегда мечтала именно о хаски, даже, бывало, смотрела по вечерам фотографии маленьких щенков и думала о том, что однажды в ее доме появится такое же мохнатое чудо. Но, как это часто бывает, осознать, что заветная мечта исполнилась, было трудно.

Стефан, увидев реакцию Кэролайн, улыбнулся.

— Стеф… Это же…

— Я помню о том, что ты всегда мечтала о собаке, — сказал он. — Да и Никки от них без ума. Я не мог не порадовать своих девочек.

Когда Стефан называл ее и Никки «своими девочками», у Кэролайн по коже бежали мурашки. Она подняла взгляд на Стефана, а затем перевела его на щенка, к которому давно тянулась Никки.

— Его зовут Оскар, — пояснил Стефан, протянув питомца Кэролайн и Никки. — И, кажется, ему понравилось мое пальто, — парень рассмеялся.

— Господи, какой же он милый, — выдохнула Кэролайн, погладив Оскара по мягкой шерстке, и в этот момент он лизнул ее за палец.

И в этот момент ее накрыло такой волной какого-то невероятного, необъяснимого восторга, что она не сдержалась и захихикала, как маленький ребенок. Никки радовалась новому другу и норовила погладить его, потрепать за холку или потрогать за нос, и сейчас взрослые ничем не отличались от нее. Они стояли так втроем, а точнее, вчетвером, посреди гостиной, и улыбались, и казалось, что внутри зажглось маленькое солнышко.

— Стеф, — Кэролайн отвела взгляд от щенка и перевела его на Стефана. — Ты… Ты невероятный.

С этим словами она потянулась к нему и неловко поцеловала в щеку, но даже от такого поцелуя его кожу словно обдало жаром, а щеки загорелись. Это был самый обычный осенний нью-йоркский вечер. Но, кажется, теперь Стефан начинал узнавать, что такое настоящее счастье.

— Можно? — Кэролайн, приоткрыв дверь кабинета Стефана, застенчиво стояла на пороге, ожидая ответа.

— Конечно, — оторвавшись от бумаг и подняв взгляд на девушку, отозвался Сальваторе, — ты могла бы даже не спрашивать. Что-то случилось?

— Я приготовила чай с чабрецом, как ты любишь. Мне Валери дала новый рецепт шарлотки с корицей и медом, она тоже уже готова. Не хочешь попробовать?

— С радостью, — улыбнулся Стефан. — Я спущусь минут через пять, хорошо? Мне нужно собрать все эти бумаги, потому что вечером я поеду с ними к Элайдже.

Кэролайн бесшумно прошла к рабочему столу Стефа и села рядом. Руки похолодели.

— Это… Документы на лишение родительских прав?..

Стефан кивнул.

— Да. Елена по-прежнему не выходит на связь, но в суде нам, по закону, дали месяц на примирение, а среди документов для лишения родительских прав должно быть свидетельство о разводе. Поэтому еще какое-то время придется ждать. Но у меня возник один вопрос, поэтому я хотел проконсультироваться с Элайджей.

Кэролайн какое-то время молчала, опустив взгляд и, словно нашкодивший ребенок, исподтишка наблюдая за Стефаном, увлеченным бумагами и, кажется, совершенно этого не замечавшим.

— Стефан, — наконец несмело позвала она.

Парень снова перевел на нее взгляд.

— Послушай… — пересохшими губами проговорила Кэролайн. — Я знаю твое отношение ко всей этой ситуации, я понимаю, что тебе больно вспоминать об этом, но… — девушка сделала глубок вдох и облизнула губы, пытаясь подобрать такие слова, которые могли бы подействовать на Стефана и заставить его хотя бы на мгновение остановиться. — То, что ты собираешься сделать, — это очень серьезно. И если ты лишишь Елену…

Сердце начало бешено стучать, и его бешеный ритм отдавался в ушах вместе с шумом крови.

— Ты не будешь потом жалеть? — спросила Кэролайн, посмотрев Стефану в глаза. — Я понимаю, то, что она сделала, сложно простить. Но ты же сам говорил, что она не была оконченной наркоманкой…

Сальваторе внимательно ее слушал и старался держать себя в руках. Конечно, он понимал, к чему она клонит.

— В жизни ведь бывает всякое. Ты не виделся с ней почти полгода… Откуда мы можем знать, что произошло? Стефан, может быть…

— Кэролайн, — сквозь зубы процедил он. — Кажется, я тебе уже говорил, что эту тему я хочу закрыть навсегда. Я понятия не имею, что заставило Елену пойти на такой шаг и что происходит с ней сейчас, но я не вижу более правильного решения проблемы.

— Стефан, я не пытаюсь сейчас оправдать Елену. Но… Иметь детей для женщины — это, наверное, самый дорогой подарок. Представь, если бы на ее месте сейчас оказался ты.

Кэролайн посмотрела Стефану в глаза, взглядом умоляя послушать ее, задуматься и остановиться.

— И у тебя бы тоже не было выбора. Каждый человек… Каждый из нас… Имеет право на ошибку.

— Начнем с того, что я бы никогда не оставил своего ребенка, — жестко отчеканил Стефан. — И… Ты называешь это просто «ошибкой»? — воскликнул он. — О чем ты, черт возьми, говоришь, Кэролайн?! — не сдержавшись, рявкнул Сальваторе.

— Во-первых, не повышай на меня тон, — голос Кэролайн тоже стал жестче, и это несколько остудило Стефана. — А во-вторых… Стефан, скажи, тебе небезразлично мое мнение?