В объятьях зверя (СИ)

— Ребекка, мы с тобой взрослые люди, — сказал он. — Этого захотели и я, и ты, — Деймон сделал акцент на последние слова, лишая Ребекку всякой возможности спорить с ним, зловеще сверкнув глазами. — И мы это получили.

Ребекка смотрела на Деймона, не моргая и не отводя взгляд. К горлу подступал предательский ком, но она не хотела, чтобы он видел ее слезы.

— Ты настолько ненавидишь меня? — с болью в голосе произнесла она.

— Мы с тобой не враги, — Деймон мотнул головой, — хотя ты и пытаешься упорно доказать себе обратное. Вчера я пришел не с целью обманом изменить твои показания. Я не записывал на диктофон наш разговор о Стефане и его репутации, хотя мог бы, потому что я хотел, чтобы ты была на моей стороне по своей воле. Я не испытываю к тебе ненависти. Я вообще к тебе ничего не испытываю.

Деймон произнес последние слова медленно, словно нарочно четко проговаривая каждое из них, и они становились подобны острым кинжалам, которые одно за другим он вонзал ей в спину и будто бы наслаждался этим.

Ребекка смотрела в его глаза и понимала, что он говорит правду. Он не чувствует ничего — ни любви, ни ненависти, а все, что между ними происходит, для него такая же случайность, как встреча с прохожими. И теперь Ребекка понимала, что это даже страшнее, чем ненависть. От осознания этого хотелось кричать. Кричать так громко, как только возможно, задыхаясь, срывая голос до хрипоты, чтобы выплеснуть хотя бы часть того, что она чувствовала все эти девять лет, которые были безумием без него.

— Тебе правда это нравится? — одними губами прошептала Ребекка. — Тебе нравится видеть, как ты ломаешь меня?

Деймон молчал, не говоря ни слова, но чувствовал, как в нем закипает злоба.

— Наверное, тогда Грейсон действительно прав, — глядя куда-то в пустоту пересохшими губами пробормотала она. — Ты страшный человек, Деймон.

— Как-то скучновато, Ребекка, — сквозь зубы, усмехнувшись, процедил Деймон, надевая пиджак. — Можешь лучше.

— А смысл? — с горькой усмешкой спросила Бекка. — Ты добился своего, — развела руками она, встав с кровати и подойдя чуть ближе. — И для меня будет глупо отрицать очевидное. Да, черт возьми, я люблю тебя! Теперь ты доволен? — срывающимся голосом выкрикнула девушка. — Все эти чертовы девять лет я пыталась вычеркнуть из своей памяти тебя и все, что между нами когда-то было. Я понимаю, что наши отношения — это ненормально, что глупо тешить себя какими-то сказочными надеждами. Нет никаких нас, не было и быть не должно. У каждого из нас своя жизнь, и то, что произошло тогда, было большой ошибкой для нас обоих. Только…

Ребекка перевела дыхание, облизнув губы, и, словно робот, мотнула головой.

— Оказалось очень сложно это принять. После того, как ты уехал в Лос-Анджелес, у меня были другие мужчины. Они все были лучше тебя, Деймон, — с немыслимой уверенностью в голосе сказала она. — В них не было непомерного эгоизма. Они не играли в какую-то кажущуюся им забавной игру. Они были искренни и не заводили отношения лишь потому, что им, как когда-то тебе, стало скучно.

Голос Ребекки снова задрожал, и в какой-то момент Деймон почувствовал необъяснимую слабость в мышцах, которая не давала даже пошевелиться.

— На мгновения мне казалось, что эта одержимость начала меня отпускать. Вот только во сне я все равно неизменно видела тебя, — с болью проговорила она. — И понимала, что даже реальность, в которой у меня были счастливые отношения, не дает мне такого ощущения свободы и покоя, как те минуты, которые я провожу с тобой во сне. Да, я не люблю своего мужа, и это чертово обручальное кольцо, — Ребекка с горечью кивнула на украшение, лежавшее на прикроватной тумбочке, — для меня теперь хуже наручников. Я выходила замуж, не любя, а надеясь, что со временем семья поможет мне отпустить тебя. Знаешь, — блондинка пожала плечами и усмехнулась, — мне порой кажется, что даже если бы ты сейчас схватил меня за волосы, избил, изнасиловал, — я бы все равно простила тебя. Я сама себя ненавижу за эту слабость, — с отчаянием произнесла она, чувствуя, как на глазах снова выступают слезы. — Но перед этими чувствами я бессильна. И, наверное, это и есть наказание за то, что я когда-то тебе доверилась.

Ребекка с шумом выдохнула, прикрыв на мгновение глаза, прислушавшись к стуку собственного сердца, заходившегося в бешеном ритме. Деймон, прищурившись, склонил голову набок, не отводя взгляд от глаз сестры.

— Ты не хочешь, чтобы я уходил.

— Я хочу, чтобы ты остался навсегда, — едва слышно ответила она. — Я хочу просыпаться с тобой каждое утро, готовить тебе завтраки, провожать на работу, спорить по поводу цвета гардин в спальне. Я хочу, возвращаясь вечером домой, рассказывать тебе о прошедшем дне и просить советов. Я хочу жить, не боясь, что однажды ты уйдешь.