В объятьях зверя (СИ)

— Что я вижу, — саркастически ухмыльнулся парень, — Ребекка пытается направить кого-то на путь истинный?

— В твоем случае это довольно сложно, — то ли в шутку, то ли всерьез ответила девушка, и из ее груди вырвался нервный смешок.

— Ты думаешь, что Елена так просто оставит Никки? О, ты ее плохо знаешь. Она боится меня до одури, но ради дочери эта тихоня пойдет на все, так что просто выгнать ее — явно не вариант. Да и вообще, знаешь, Ребекка… — он перевел взгляд на сестру и внимательно посмотрел на нее. — Очень странно видеть попытки поговорить о нравственности со стороны девушки, которая прыгнула в постель к своему двоюродному брату, а забеременев от него, сделала аборт.

Ребекка мгновенно подняла голову и встретилась взглядами со Стефаном, в глазах которого читало явное удовлетворение, когда он увидел, что ему удалось застать ее врасплох. И в этот момент она будто бы вновь перенеслась на девять лет назад, в то время, забыть которое ей хотелось больше всего на свете. Рана заживала тяжело и болезненно, хотя напоминание о совершенных ошибках осталось с ней на всю жизнь: больше иметь детей она не могла. И сейчас, когда она услышала слова Стефана, произнесенные им с насмешкой и упреком, ей показалось, будто бы по коже кто-то полоснул бритвой. В ушах зашумело.

— Зачем ты мне об этом говоришь? — сквозь зубы процедила она, изо всех сил стараясь побороть дрожь в голосе. — Та ситуация не имеет ничего общего с нынешней!

— Для того, чтобы ты поняла, — Сальваторе наклонился к сестре, — что идеальных людей нет, и строить из себя святошу — глупо и бессмысленно. Каждый в жизни совершает ошибки и неприглядные поступки, и обстоятельства тут совсем не важны. Я не собирался тебя задевать напоминанием о произошедшем, все давно в прошлом, — солгал он. — Просто хочу, чтобы ты на собственном примере увидела это.

Ребекка почувствовала, как у нее начало гореть все тело. Она не знала, куда спрятать глаза от Стефана, потому что понимала: в чем-то он прав.

 — Мы никогда не вмешивались в жизни друг друга, но при этом друг друга всегда поддерживали. Тогда я помог тебе сохранить ваш с Деймоном маленький секрет. Так почему ты не можешь помочь сейчас мне?

Блондинка поджала губы и потерла глаза.

— Во что ты ввязываешься…

— Ребекка, я просто попросил тебя связать меня с Марселем. То, чем я сейчас занимаюсь, — это уже не твоя забота.

Бекка шумно вздохнула, и они с братом некоторое время провели в молчании.

— Ребекка, сколько раз мне нужно повторить один и тот же вопрос? — терял терпение Стефан. — Не строй из себя неприступную: ты же знаешь, что я смогу выйти на Марселя и самостоятельно. Деньги эта собака любит, так что не думаю, что он мне откажет.

— Что бы ты ни говорил, — едва слышно наконец произнесла она, — я не хочу иметь со всей этой ситуацией ничего общего. Делай с Еленой, что хочешь, но меня в это не вмешивай.

С этими словами Ребекка встала из-за стола и, чувствуя, как бешено стучит сердце, вышла из кухни.

Стефан неслышно зашел в палату к Елене. В воздухе уже не раздавался звук кардиомонитора: ее отключили от этого аппарата еще пару дней назад. Врачи говорили о каких-то сдвигах в состоянии в лучшую сторону, но для выписки, очевидно, все равно было слишком рано.

Глаза Елены были закрыты и, хоть она тяжело и прерывисто дышала, она крепко спала: сказывалось действие седативных препаратов.

— Ты мечтаешь об облегчении… — прошептал Стефан, наклонившись к девушке и коснувшись ладонью ее щеки. — Я устрою тебе это. После этого ты больше не сможешь думать о произошедшем, я обещаю.

Он достал из кейса небольшой шприц, иглу в непроницаемом пакетике и ампулу. Для человека, не знакомого с медициной, Стефан справился достаточно быстро, без проблем открыв ампулу, набрав препарат и «собрав» шприц: ему помогло прошлое спортсмена, когда он часто делал себе инъекции обезболивающих самостоятельно. Парень легонько взял холодную руку Елены. Она ничего не почувствовала. Найти наполненную вену не составило труда, и Сальваторе усмехнулся. Проведя большим пальцем по мраморной коже, он нашел небольшой след от укола — красную точку и бледноватый синяк. Секунда — и игла входит под тонкую нежную кожу, разгоняя вместе с кровью по венам смертельный яд. Стефан постарался все сделать максимально быстро: он знал, что Елена крепко спит, но не мог предугадать, почувствует она укол или нет. Она дернулась во сне, и впервые за последние минуты Стефан испугался, на мгновение замерев, не сводя с девушки взгляд. Однако глаза она не открыла. Убедившись, что ввел препарат в вену до последней капли, он поспешно вытащил иглу и вытер небольшую капельку крови, выступившую на коже, салфеткой.

— Приятных снов, Елена, — шепнул он. — Если ты после этого вообще сможешь спать.

— Вы понимаете, что вы говорите? — прошипел Стефан. — Вы хотите сказать, что моя жена, мать моей дочери…