В объятьях зверя (СИ)

Благодаря тому, что она поспала днем, слабость у Елены начала идти на спад, и в сон ее уже не клонило. Ей хотелось рассмотреть дом подробнее: она всегда питала интерес к деталям и могла подолгу рассматривать узоры на стенах, формы ламп, картины, если такие были. Как раз рядом с гостевой на стене в деревянной рамке еще утром Елена увидела небольшую картину, написанную маслом: маленькая бухта в море, с одной стороны закрытая горами, видневшимися вдалеке. Морские волны отливали зелено-голубым оттенком, а на них качались две небольшие рыбацкие лодчонки. Мощеная набережная, которая находилась выше пляжа, где играли несколько малышей, была увита нежными фиолетовыми цветами, внешне напоминавшими флоксы — яркое ароматное растение, которое она видела в далеком детстве на средиземноморском побережье. На лазурном небе не было видно ни облака, а яркое солнце светило в зените. На скамеечках в шахматы играли старики, а по набережной прогуливались молодые пары. Маленькие двухэтажные дома с ярко-красными черепичными крышами были затеряны в листве изящных олив, а немного поодаль виднелись пинии и стройные кипарисы. От солнечной живой картины невозможно было отвести взгляд. Елене на мгновение показалось, будто бы лучи этого солнца коснулись ее кожи, и ей впервые так захотелось вдохнуть полной грудью морской бриз, услышать крик чаек… И почувствовать себя свободной — как этот ветер, как эти волны… Как эти люди, живущие на затерянных островах Средиземноморья и не знающие бед, бесконечно добрые и улыбчивые.

— Картина понравилась?

Елена даже не заметила, как сзади к ней подошел Деймон. Услышав его голос, она вздрогнула и обернулась.

Он стоял перед ней, совершенно обнаженный — лишь белое махровое полотенце было крепко обвязано вокруг бедер. На груди и руках со взбухшими венами, выступавшими даже на плечах, блестели капельки воды, а густые черные волосы были взлохмаченными и влажными. У Деймона не было тех пресловутых шести кубиков пресса, о которых мечтает, наверно, большинство девушек, рисуя в своем изображении принца из сказки, — они только начали прорисовываться, но и без них он выглядел невероятно… Притягательно. Сексуально. До невозможности красиво — настолько, что мозг на мгновение отключался, и внутри закипала тягучая лава, которая тут же начинала течь по венам вместо крови. Деймон поймал на себе изучающий, удивленный и испуганный взгляд Елены и усмехнулся. Это продолжалось всего каких-то несколько секунд, но этого ему было вполне достаточно, чтобы понять, что она ощутила в этот момент.

Елена встрепенулась и мгновенно отвернулась.

— Прости, я не знала…

— Простить за то, что ты увидела меня после душа? Действительно, серьезная провинность, — с сарказмом покачал головой Сальваторе, пройдя на кухню и налив себе стакан воды.

— Да, картина красивая, — пробормотала девушка, сделав пару вдохов и выдохов, тщетно пытаясь привести пульс в норму.

— Мне ее подарил один мой друг из Италии. Он живет в Пескаре, этот город — один из главных портов страны. Должен сказать, очень уютное место, — сказал он, подойдя ближе к Елене и взглянув на холст.

Девушка почувствовала, как сердце ускорило свой темп, но теперь она не могла понять, отчего это произошло: оттого, что она боялась его, или оттого, что он находился так близко, и его дыхание обжигало ее распаленную кожу.

— Он… Сам ее написал? — спросила она, пытаясь отвлечься и успокоиться.

Сальваторе кивнул.

— Вообще, по профессии он врач. Тоже, кардиолог, кстати. Добрейшей души человек, даже не скажешь, что итальянец по национальности — очень спокойный. На досуге Джанлука занимается живописью, он в большей степени пейзажист. Некоторые картины он дарит своим друзьям, но это случается достаточно редко. Я вообще не ценитель живописи, но положить ее на чердак рука не поднялась.

— У него отлично получается… Это тоже Италия, да? — Елена кивнула в сторону картины.

— Да. Ты когда-нибудь была там? — Деймон отставил стакан на ближайший журнальный столик.

Елена отрицательно мотнула головой.

— Жаль… — прошептал мужчина, и в следующее мгновение ей показалось, что по ней пустили разряд электрического тока, когда она ощутила у себя на плечах тепло его ладоней. — Это невероятно красивая страна. Такая же, как и ты.

— Деймон, нет, — выдохнула Гилберт, обернувшись и высвободившись из его объятий.

По его губам скользнула усмешка.

— Елена, ты в моем доме, — произнес он, подойдя к ней и забрав за ухо прядь ее каштановых волос. — И, по-моему, уже глупо бегать от меня.

— Деймон, пожалуйста… — чувствуя, как начинает дрожать всем телом, пролепетала Гилберт.