В объятьях зверя (СИ)

Сальваторе не дает ей договорить. Он прижимает ее к стене своим весом и затыкает поцелуем, который словно бы выбивает остатки воздуха из легких. Из груди Елены вырывается сдавленный стон, она пытается сопротивляться и оттолкнуть его, но Деймон явно сильнее. Руки и ноги становятся ватными, и она понимает: он победил. Теперь она действительно в его власти. Он чувствует это и, запустив руку в ее волосы, жадно целует, не желая упускать ни секунды, исследует языком ее рот, касается десен и неба, и Елена ощущает горьковатый привкус виски и мяты. Он невыносимо близко, и ей кажется, что она слышит стук его сердца, который становится все быстрее. В нос ударяет запах дорогого одеколона — смесь лимона, кедра и его излюбленного сандала, но вместе с ним она ощущает его собственный запах — он не поддается описанию, но оказывается в разы приятнее ароматов любой косметики. И это возбуждает только сильнее. Она кладет ладонь ему на грудь, и теперь его сердце бьется прямо под ней, передавая Елене каждый удар, словно сильнейший импульс. Где-то в низу живота начинает приятно ныть, и внутри разгорается чувство стыда. Словно огонь, пылает его борьба со страхом и с желанием, но последнее все-таки побеждает. Понимая, что бороться с ним уже бессмысленно, она неловко отвечает Деймону на поцелуй, и он отстраняется.

— Видишь, — тяжело дыша, усмехнулся он, облизнув свои покрасневшие губы, — это совсем нестрашно.

Елена жадно хватает ртом воздух, словно бы пытаясь надышаться на целую жизнь вперед, будто бы сейчас ей предстоит погружение под воду, и смотрит в его бездонные лазурно-серые глаза, и ей кажется, что она вот-вот потеряет сознание. Она не отводит от них взгляд: ее душа полностью обнажена перед ним, и единственное, чего он хочет сейчас — это забрать ее без остатка, сделать своей и физически, и духовно. Деймон одним движением стягивает с нее футболку и остервенело бросает ее куда-то сторону, вслед за ней отправляет бюстгальтер, покрывая мелкими поцелуями ее шею, плечи, ключицы. Она запускает руку в его влажные мягкие волосы, и для нее сейчас нет ощущения приятнее. Она шепчет в тишине его имя, и Деймон чувствует, как каждый ее вздох, каждый стон просто уничтожает его, заставляет исчезнуть, растворяясь в кипучей лаве. Но едва ей стоит прикоснуться к нему — и он возрождается вновь. В помещении прохладно, и по коже начинают бежать мурашки. Проходит один миг — Деймон подхватывает девушку на руки, она рефлекторно хватается за его все еще скользкую от воды спину. Его руки настолько крепкие, что Елене начинает казаться, что она растворяется в нем, перестает быть самой собой и становится его частью.

Сейчас она существует будто бы вне времени и пространства, не замечая, как оказывается на мягкой постели. Деймон нависает над ней, будто бы стремясь закрыть ото всего, что может забрать ее у него.

Она — его сладкая победа. И он хочет попробовать все оттенки ее вкуса.

Деймон жадно целует ее грудь, медленно спускаясь ниже, к животу, одной рукой пытаясь снять с нее тканевые спортивные шорты и нижнее белье. Елена видела, как на пол упало и белоснежное полотенце, которое было обмотано вокруг его бедер, после того, как он с ними расправился. Деймон наваливается на нее своим весом, и она обвивает его шею своими ледяными руками. Он снова тянется к ее губам, облизывая их и наслаждаясь вишневым вкусом, оставшимся на них. Вдруг он прикусывает ее губу, не рассчитав силы, потому что сознание уже затуманено, и ему стоит огромных усилий, чтобы оставаться в реальности, и Елена вскрикивает.

— Прости, — шепчет Деймон, видя крохотный сгусток алой крови, и слизывает ее.

Почему-то ощущение металлического привкуса во рту заводит еще больше. Его язык грубо вторгается ей в рот, но Елена уже не сопротивляется. И помощи ждать совершенно неоткуда. Елена чувствует тепло его ладоней у себя на бедрах, и он мягко, но требовательно чуть раздвигает их в стороны. Она рефлекторно сильнее хватается за его плечи. Проходит какая-то секунда — и в эту самую секунду ей кажется, будто бы легкие пронзили насквозь обоюдоострым ножом. Из груди вырывается крик.

Деймон замирает, хотя сделать это крайне сложно: каждое мгновение, когда он рядом с ней, делает его безумцем. Он хочет накинуться на нее, как зверь, и сам не знает, откуда берет силы, чтобы сдержаться.

— Тебе больно?

В его взгляде отчетливо читается беспокойство.

Елена делает глубокий вдох, но от этого почему-то становится еще хуже.

— Елена, — хрипло произносит он. — Я хочу, чтобы хорошо было нам обоим.

— Н-н-нет, — нервно сглатывая, — отвечает Елена. — Все нормально.