В окопах Сталинграда

В стекло уже кто-то стучал монетой. Сергей вышел, порылся опять в карманах, плюнул и пошел на Чкалова, 58. Через час Анциферов уже знакомил его с капитаном Сененко.

Капитан оказался штурманом бомбардировочной авиации, сбитым в апреле сорок пятого года над Берлином, потерявшим одно ухо и приобретшим шрам — от того места, где ухо было, до самого подбородка. В синем комбинезоне с засученными рукавами и в сдвинутой на затылок фуражке, он водил гостей по полю и говорил:

— А вон то ангар. — он указывал на какой-то полуразвалившийся сарайчик. — А вон там вот, отсюда не видно, за ангаром, наша техника. На прошлой неделе получили.

Из-за сарая выглядывала видавшая виды, насквозь простреленная «удвешка» — самолет «У-2» — без мотора. Сергей скептически посмотрел на него, заглянул в сарай, именовавшийся ангаром, почесал затылок.

— М-да…

— Что поделаешь, война. — Капитан тоже почесал затылок, сдвинув фуражку на лоб. — Обещают помочь.

— Обещают…

Зашли в «ангар». С десяток хлопцев, лет семнадцати-восемнадцати, в одних трусах, возились вокруг распиленного на части мотора.

— Учебные пособия, — пояснил капитан.

Ребята, оказывается, разыскали где-то на свалке два старых мотора, притащили их сюда, промыли в бензине, распилили пополам цилиндры, картеры, поршни и теперь красили разрезы красным.

— Все собственными руками, что поделаешь.

Загорелый паренек в изорванной и измазанной суриком майке подошел к Сененко.

— Ездил в горсовет сегодня, товарищ капитан. Опять отказали.

— Опять?

— Опять. Без проекта, говорят, нельзя.

Капитан выругался.

— А ты им говорил?..

— Все говорил, товарищ капитан. — Парень кивнул в сторону другого, цыганского типа парнишки, старательно, высунув язык, водившего кистью по разрезу. — Мы вот с Малым вместе ездили. И слушать не хотят.

— А ну их… — Капитан в сердцах плюнул, глянул на Сергея. — При ребятах не хочется, а то я тебе сказал бы, что за люди там попадаются. Аудиторию надо построить — так проект им подавай. Кирпич достали, лес достали, теперь им проект подавай. Скоро на курятники проекты требовать начнут. — Он хлопнул хлопца по загорелой спине. — Ладно, Костя, завтра вместе двинем.

Анциферов вскоре уехал — перерыв его кончился. Сергей остался. Скинув пиджак, засучив рукава, стал возиться с не распиленным еще мотором с «Фокке-Вульфа-190». В воздухе он с этим самолетом сталкивался — эти «фокке-вульфы» появились впервые на Курской дуге, — с мотором же до сих пор не встречался.

Сененко с трудом оторвал его от этого занятия.

— Закругляйся, друг. Девятый час уже. Ребятам завтра на работу вставать.

С поля доносился смех. Ребята смывали с себя краску бензином. Сергей вышел. Помылся. Возился долго — запах бензина его возбуждал. Капитан крутился возле.

— Ну так как? — спрашивал он уже в пятый или шестой раз.

— Что — как?

— Пойдешь к нам?

— К вам?

— К нам.

— А кем?

— Да я же тебе сказал. Инструктором по теории пилотирования.

Сергей рассмеялся, бросил ветошь в стоявший у входа ящик с песком.

— На чем? На том корыте без мотора?

— Смейся. Поедем в Москву, добьемся и с мотором. Было бы желание и люди. Люди — это главное. А то ведь один, совсем один. Разрываешься на части. И то и се, и пятое и десятое. Ног не хватает.

— А сколько платить будете?

— Шестьсот. И литерная карточка.

Сергей поморщился:

— Маловато.

— Товарищ капитан! — крикнул кто-то со двора. — Автобус гудит. Опоздаем.

До города было минут тридцать езды. Трясло немилосердно. Ребята хохотали, валясь друг на друга. Капитан сидел мрачный, смотрел в окно.

Прощаясь, протянул Сергею руку:

— Ну так как?

Вопрос был задан, кажется, в седьмой раз, и было ясно, что теперь уже просто для очистки совести.

Сергей искоса взглянул на капитана:

— А гроши е?

— На трамвай, что ли?

— Да при чем тут трамвай? Надо же смочить это дело, как по-твоему?

12

Как-то, вернувшись домой, Шура обнаружила на своей кровати спящего Сергея. Он давно уже не появлялся, чуть ли не с того дня, когда жонглировал, и сейчас эта распростертая на кровати фигура несколько удивила ее.

Сергей потянулся и зевнул.

— Привет.

Шура подошла к балконной двери и открыла ее. Уходя, она обычно закрывала ее, чтобы не наносило пыли.

— А накурил-то как! Не продохнешь. Ты где пропадал?

— Не пропадал, а работал.

— Рассказывай!..

— А чего мне рассказывать. Только что из Москвы вернулся.

Звучало не очень правдоподобно.

— А что ты там делал?

— Не гулял, конечно. — Он сел на кровати и протер глаза. — Помыться у вас можно на кухне?

— Да погоди ты. Расскажи сначала толком.

Сергей встал, снял с гвоздя полотенце и перекинул его через плечо.

— Вот какие все женщины любопытные. Ну, сменил я профессию, вот и все.

Шура недоверчиво взглянула на него:

— Опять тапочки?

— Нет, на этот раз не тапочки.

— А жаль, — сказала Шура. — Мои совсем уже кончились. — Она кивнула головой в сторону валявшейся в углу совсем уже растоптанной пары белых тапочек.

Сергей посмотрел в угол. Потом молча подошел туда, наклонился, взял тапочки в руки, несколько секунд внимательно их рассматривал и вдруг, замахнувшись, вышвырнул их в балконную дверь.

— Чтоб больше я их никогда не видел…

Шура улыбнулась: