В орбите войны; Записки советского корреспондента за рубежом 1939-1945 годы

Глава союзной военной администрации в Кане майор Хельмут, которого мы навестили два дня спустя и спросили о потерях среди гражданского населения, признал:

– Они большие – Он помолчал немного и со вздохом повторил: – Они очень большие. Более двадцати двух тысяч человек. В основном женщины и дети. Кто не смог или не захотел эвакуироваться.

– Разве немцы не принуждали население эвакуироваться?

– Совсем нет. Они даже удерживали его. Рассчитывали, что союзники не решатся бомбить большой французский город.

Но союзники бомбили и разрушили Кан, как они бомбили и разрушали до этого нормандские деревни и мелкие городки, оказавшиеся на их пути. Восемь дней спустя такой же участи подверглась южная часть Кана, расположенная по ту сторону реки Ори. Семьсот пятьдесят тяжелых бомбардировщиков – «ланкастеры», «летающие крепости» – сбросили десять тысяч бомб сначала на завод и поселок Коломбель, остававшийся в германских руках, а затем, увеличив число и вес бомб, на южную часть Кана. Теперь весь город – с запада на восток и с севера на юг – был превращен в сплошные развалины. Над ними поднималась почерневшая от времени громада канского собора, под каменными плитами которого погребено тело Вильгельма-Завоевателя ~ единственного полководца, сумевшего пересечь Ла-Манш и высадиться в Англии.

Сокрушительный удар по Кану должен был открыть союзникам дороги, ведущие из этого города на юг и юго-восток, на Париж. Едва последняя волна бомбардировщиков, развернувшись над разрушенным городом, ушла на север, подразделения двух канадских дивизий, сосредоточившихся а развалинах северной части Кана, сразу же бросились вперед, надеясь пересечь реку. Им удалось зацепиться за южный берег, но расширять плацдарм пришлось в ожесточенной рукопашной, длившейся два дня и две ночи.

Тем временем три британские танковые дивизии – 7-я, 11-я и гвардейская, накопив силы восточнее Кана, двинулись в обход города, рассчитывая выйти на дороги Кан-Фалез и Кан-Вимон и рвануться стальным потоком при поддержке авиации на юг и юго-восток. И хотя авиация союзников по-прежнему господствовала в воздухе (гитлеровское командование не осмелилось снять с советско-германского фронта ни одного самолета в течение всех боев за Нормандию), британские танки были остановлены в окрестностях Кана, немного южнее города. Плоская местность позволяла танкам быстро сосредоточиваться для ударов и двигаться в любом направлении. Но они старались держаться дорог. Дороги же были заранее подготовлены немцами для противотанковой обороны: созданы укрытые позиции для 88-миллиметровых пушек, снаряды которых пробивали броню американских «шерманов» и даже английских «Черчиллей», врыты танки и самоходные установки. Лишь прямое попадание бомбы выводило их из строя, а это случалось не часто. К тому же экипажи танков, самоходок, расчеты противотанковых пушек, завидев англо-американские самолеты, поспешно прятались в заготовленных в сторонке блиндажах, чтобы вернуться к оставленному танку или орудию немедленно, как только самолеты сбрасывали свой груз.

Союзное командование, стремясь перехитрить немцев, стало применять «залповые налеты», когда артиллерия целого участка фронта била по одной, заранее намеченной, цели, синхронизируя залп с точностью до секунды. Такой залп сокрушал и разрушал все, что оказывалось накрыто снарядами. От танков и самоходок оставались лишь груды исковерканного металла, от крестьянских домов и дворов – огромные кратеры с остатками фундаментов, разбросанного камня, поваленных, изжеванных железом деревьев.

И все же британским танкам не удалось продвинуться далеко по дороге Кан-Фалез. Понеся большие потери – 7-я танковая дивизия потеряла 80 танков, 11-я – 126, гвардейская – 60, британские танки остановились. Вместо них на дорогу вышли канадские – 2-я и 3-я – пехотные дивизии, а их бронированным острием стала польская танковая дивизия. Канадцев и поляков поддерживали мощные воздушные силы – в отдельные дни до двух тысяч самолетов – и многочисленная и разнообразная артиллерия – от противотанковой до самой тяжелой, доставленной на фронт могучими тягачами. Широкая полоса у самого основания полуострова, которой двигалась война на юг, превращалась в зону смерти и пустыни, как это и предусматривалось «стратегией материального превосходства».

Продвижение на Фалез было очень медленным, сопротивление немцев возрастало, и среди союзных офицеров начались разговоры о безнадежности и ошибочности высадки в Нормандии, неудачно выбранной в качестве плацдарма вторжения во Францию. Молодые офицеры, связанные со штабом 21-й армейской группы, передавали по секрету своим близко знакомым военным корреспондентам, что Айк (генерал Эйзенхауэр – Д.К.) и Монти рассматривают вопрос о возможности отвода войск и эвакуации плацдарма, если германское командование на Западе бросит в Нормандию и 15-ю армию.