В орбите войны; Записки советского корреспондента за рубежом 1939-1945 годы

Возня вокруг «личной высадки» премьер-министра казалась военным корреспондентам детской игрой в сравнении с конфликтом, который разгорелся в верховном командовании союзными экспедиционными силами. Хотя верховным главнокомандующим назначили американца, американские генералы и адмиралы были недовольны тем, что англичане, помимо поста заместителя главкома, захватили в свои руки командование армейской группой, которая первой высаживалась во Франции, военно-воздушными и военно-морскими силами. Дело дошло до того, что генерал Спаатс, которому подчинялись все американские военно-воздушные соединения, стянутые в Англию, отказался принимать приказы английского главнокомандующего всей союзной авиацией, и эти приказы должны были идти к нему от имени заместителя Эйзенхауэра маршала авиации Тэддера. Монтгомери не ставил ни в грош всех американских генералов, включая самого верховного главнокомандующего, и не скрывал этого. Американцы платили ему тем же.

Несмотря на то что наши контакты с войсками вторжения были ограниченными – рядом с нами находился только штаб 30-го корпуса 2-й британской армии, одна из дивизий которого высаживалась первой, – мы все же достаточно хорошо представляли, какая колоссальная и сокрушительная военная машина приготовлена к действию, и вместе со всеми солдатами и офицерами с нетерпением ждали условного сигнала, означавшего приказ: «Вперед!»

5

Сигнал был получен в ночь на 6 июня. Штурмовые дивизии (три американских, две английских, одна канадская), погрузившись заранее на суда, двинулись через канал, чтобы на рассвете оказаться одновременно у берегов вторжения и качать атаку. Несколько раньше три парашютно-десантные дивизии, вылетев на транспортных самолетах и планерах из глубины Англии, должны были пересечь канал и захватить важнейшие дорожные узлы в Нормандии. Еще раньше огромный флот тяжелых бомбардировщиков подверг города Северной Франции жестокой бомбежке, нанеся особенно сильный удар по городам и городишкам, расположенным по берегу Па-де Кале (Дуврского пролива).

Рано утром нам объявили, что высадка успешно осуществлена: в Нормандии захвачены важные пункты и созданы предмостные укрепления, которые быстро расширяются. Самый большой плацдарм создан как раз напротив Портсмута и нашего лагеря прессы. В течение дня нас несколько раз информировали о ходе боев в Нормандии, а к вечеру сообщили, что все штурмовые дивизии захватили выделенные им участки французской территории и что в Нормандии уже высадилось более 150 тысяч человек вместе с необходимой техникой. Гитлеровская авиация, которой опасались больше всего, над районом вторжения не появилась. Страхи, рожденные возможным нападением «волчьих стай» – германских подводных лодок, действовавших целыми соединениями, – не оправдались: подводные лодки не были даже замечены.

Через день первая группа военных корреспондентов, представляющих два английских и три американских телеграфных агентства, была доставлена в Портсмут, а оттуда на морском истребителе переправлена по ту сторону канала во французский городок Арроманш. На наш вопрос, почему не послали вместе с ними нас, представителей единственного советского телеграфного агентства, начальник лагеря прессы полковник Тафтон вяло пообещал:

– Скоро отправим и вас. Всех отправим…

Обещанное полковником Тафтоном «скоро» наступило далеко не скоро. Через несколько дней новая группа военных корреспондентов, прежде всего англичан и американцев, исчезла из лагеря прессы: втайне от нас отправилась в Портсмут, чтобы перебраться на французский берег Ла-Манша. На раздраженный вопрос, адресованный нами полковнику Тафтону, последовал сухо-официальный ответ:

– Пока там, в Нормандии, нет подходящих условий, чтобы разместить всех военных корреспондентов.

– Би-би-си передает, что город Байо уже занят английскими войсками и в нем не пострадал ни один дом. Мы слышали, что отдел общественных связей 21-й армейской группы намерен разместить военных корреспондентов именно там.

– Может быть, может быть… Пока я не получал приказа отправить вас в Нормандию.

Хотя оперативная группа штаба 30-го корпуса переправилась в Нормандию с штурмовой дивизией, сам штаб все еще находился, как и лагерь прессы, в окрестностях Винчестера, и офицеры-штабисты навещали по вечерам нас. По их рассказам, не все на фронте вторжения шло, как планировалось, что потери оказались более высокими, чем ожидали, особенно среди американских парашютистов и десантников. Генерал Монтгомери требовал переброски новых войск, а также техники – танков, пушек. Дивизии поддержки 30-го корпуса, находившиеся севернее Лондона, получили приказ грузиться на транспортные суда и отправиться в Нормандию на помощь ранее высадившимся и уставшим частям корпуса. Штаб также готовился к переброске по ту сторону канала.