В паутине вечности (СИ)

– Выражаем совету Мондервиля своё почтение и благодарность за уникальную возможность находиться здесь, – коротко кивнув в сторону Мартина и его советника, Роберт продолжил. – Берна́р, видеть Вас – большая редкость.

Когда внимание переключилось на Роберта, я испытала облегчение. Мне не понравилось странное выражение лица и взгляд, которым Бернар встретил нашу пару.

– Дела клана и служение Господину для меня превыше всего. Времени на светские мероприятия совсем не остаётся, – ответил Бернар с доброжелательной улыбкой, в искренность которой я нисколько не верила.

– Похвально. Для тебя тоже, Ванесса? Не скрою, что удивлён твоим присутствием, – обратился Роберт к старой знакомой.

– Я всегда выбираю лучшее, – нахальным полушёпотом ответила Ванесса, подавшись навстречу Роберту.

– Не сомневаюсь.

– Более занятно видетьтебявместе с таинственной спутницей, Роберт, – советник снова вмешался в разговор.

– Всё меняется, – ответил он непринуждённо, после чего мы вежливо откланялись.

До начала действа оставалось около двадцати минут. Бессмертные начали заполнять зрительный зал, но присоединяться к общему потоку мы не спешили. В толпе я заметила Кассандру, которая вцепилась в Роберта хищным взглядом, но к счастью, мужчина с загадочным видом повёл меня к лестнице, уходящей на третий этаж. Скрывшись от посторонних глаз, мы остановились напротив огромных витражных окон, сквозь которые лился рассеяный лунный свет. Мне хотелось немедленно поделиться столькими мыслями, но нас непременно кто-нибудь бы услышал. Всё, что от меня сейчас требуется – это терпение. Даже секунды уединения были блаженством, которым я пыталась насытиться, прикрыв глаза, пока у самого уха не раздался проникновенный мужской голос:

– Ты обещала мне танец. Тогда, у моста, помнишь?

– Помню, как ты угрожал мне шумной вакханалией.

Усмехнувшись, я опустила руку на крепкое плечо, а в ответ широкая ладонь легла на мою талию. Неповторимый запах Роберта дурманил, а близость распаляла желание. Он подчинял меня сильнее, чем жгучая жажда, способная напрочь лишать рассудка. Плавно вальсируя, мы с точностью предугадывали каждое движение друг друга. Стать одним целым, обратить в прах все препоны, стоящие на пути друг к другу – порой мне начинало казаться, что всё это возможно. Наивно, ведь я до сих пор не имею ни малейшего понятия об истинных намерениях Роберта и его отношении ко мне. Что, если все его действия – не более, чем банальная вежливость, игра или тончайшая манипуляция? Иллюзии никогда не должны главенствовать над разумом. Даже, если нестерпимо этого хочется.

Бесценные минуты уединения пролетели незаметно. Пришлось вернуться к реальности, в которой мне предстояло просидеть ещё несколько часов в тягостной обстановке.

– Нам обязательно идти на спектакль? – спросила я с надеждой, заранее зная ответ.

– К сожалению, да. Благодарю за танец, – прошептал партнёр, коснувшись губами краешка моего уха, словно невесомыми крылышками мотылька.

Свет погас, едва мы заняли места в закрытой бенуарной ложе. Балет с участием смертных артистов начался. Для увеселительных мероприятий бессмертные часто привлекали людей. Они гораздо тоньше чувствуют и ярче проявляют эмоции, что привносит каплю жизни в монотонное существование. Но более распространённой причиной было то, что, глядя на их старания, доходящие до предела возможностей, и находя изъяны, можно вдоволь потешить своё эго, наслаждаясь явным превосходством. Лично мне не доставляло никакого морального удовольствия глумление на теми, кто заведомо в проигрыше, но и особой жалости, буду честной, я не испытывала. Так уж случилось, что наши виды находятся и всегда будут находиться по разные стороны баррикад.

Роберт внимательно и с воодушевлением наблюдал за безмолвным драматическим действом, развернувшимся на сцене, или же умело изображал интерес. Я честно пыталась следовать его примеру, но сфокусироваться на танце не получалось. Мысли были совсем не об искусстве. Как же подобраться к Ванессе? Кому она отдала сорванное объявление: старейшине или его советнику? Едва ли преданность входит в список её качеств, но мы не знаем, что пообещал Мартин за служение ему. Можем ли мы предложить нечто более ценное в обмен на сведения? Сомневаюсь. Нельзя исключать и такой мотив как месть Роберту за давний отказ. Дьявол. Сколько же у него врагов? Такими темпами все они станут и моими тоже, если не сказать, чтоужестали.