В первых рядах партера

Перед началом сеансов в фойе выступали эстрадные коллективы. Ими руководили блестящие музыканты – Тофик Кулиев, Рауф Гаджиев, Тофик Ахмедов…

По диагонали с «Художественным» был кинотеатр «Баккоммуна». Теперь на его месте дом, где жили Кара Караев и Ниязи – выдающиеся музыканты. Я часто бывал там у Ниязи. Приходил поздними вечерами, слушал его рассказы, игру на рояле. Меня всегда угощала пловом его обаятельная супруга Хаджар ханум.

С первой же зарплаты приобрел кинопроектор. По воскресеньям у меня собирались друзья на просмотр фильмов. Из США, где был в составе первой советской студенческой делегации, привез компактную восьмимиллиметровую камеру. Много наснимал. Памятна съемка в гробнице Имама Хусейна в Кербале (Ирак).

Работая в Кировабаде, попросил А. Камшалова, Председателя Госкино СССР (бывшего коллегу – секретаря ЦК ВЛКСМ), присылать новые фильмы, которые демонстрировали партийно-хозяйственному активу города. Так же поступал Александр Иванович, когда я стал дипломатом, присылая киноленты в Калькутту и Катманду.

Смотрю нынешние фильмы и думаю: не умеют у нас их делать. Экраны кинотеатров и телеканалов заполнены псевдоисторическими блокбастерами. Большинство современных сериалов не только антихудожественные, а скорее ликбез для будущих бандитов.

Практически ежедневно дед наведывался к нам. Помню его наставления: «Живи так, чтобы мог прямо смотреть в глаза любому человеку»; «Не зарься на чужое» (Увидев затерянную монету, я кладу ее на видное место. Обрадовался, когда так поступил внук); «Живи честно, по совести, и Аллах воздаст тебе должное». Всегда стараюсь придерживаться их.

Помню деда высоким, стройным, подтянутым. Был независимым, жил отдельно от сыновей. Никогда не участвовал в азартных играх, не курил, не прикасался к алкоголю.

Никому не завидовал[32], ни перед кем не заискивал, что и передал своим потомкам.

Спасибо, любимый дед!

Бабушка, Мястан ханум Аликишибекова, после моего рождения вознамерилась приехать в Баку. На вокзале ее встречал папа. Сойдя на перрон и обняв любимого сына, она скончалась на его руках. Похоронили ее на кладбище в поселке Кирова, где мы тогда жили. Ежегодно 2 мая папа привозил семью, родственников к ее могиле. А теперь, в памятные даты папы и мамы, дети и внуки, продолжая традицию, посещают их могилы, поддерживают в порядке, возлагают цветы.

Дедушка и особенно мама ненавязчиво внушали мне, что я должен быть успешнее других. Как-то рассказал маме увиденный накануне сон. Отправились к Мине ханум, теще брата деда. Грузная пожилая женщина с красивым добрым лицом была непререкаемым авторитетом в разгадывании снов. К ней обращались и за целительными мазями, которые она изготавливала из различных трав.

Мина ханум, выслушав мой рассказ, взяла Коран, стала его листать. Обратившись радостно к маме, сказала, что ее сына ждет необычайная судьба и что он станет во главе своего народа. (Мама была жива, когда сбылось это предсказание.)

Меня, конечно, Боженька в темечко поцеловал. Мало кто из азербайджанцев второй половины ХХ века имел такую, как у меня, необыкновенную биографию.

Моя родословная

В надежде на благосклонность читателя позволю себе кратко дополнить рассказ сведениями о зачинателях рода. К сожалению, ныне многие знают лишь о деде и бабушке…

Предки мои принадлежали к древнему карабахскому племени Джеванширов («Молодые львы»)[33]. Из входивших в него свыше 20 тысяч семей происходили мои предки и основатель независимого Карабахского ханства и крепости Шуша[34] Панах Али Хан Джеваншир.

Из прямых предков по линии папы удалось установить Шериф бека (начало XVIII века), его сына Сялиф бека, который был Минбаши (тысячник – воинское звание), и внука Мухаммадхан бека, за доблесть и заслуги ставшего Галабеи – комендантом крепости Шуши. Руководил обороной Шуши, когда летом 1795 года к ней подошло 80-тысячное войско иранского шаха Ага Мохаммада Каджара. Осаду крепости затрудняли вылазки и набеги карабахцев на лагерь персов. Шахская артиллерия, доставленная из Франции, обстреливала Шушу из местечка Топхана с расстояния, куда не доставала крепостная артиллерия. В одну из ночей группа смельчаков во главе с Галабеи пробралась в расположение французских артиллеристов, перебила их и повредила пушки. 33 дня длилась осада Шуши, но захватить ее персам так и не удалось.

Историк XVIII века о Шуше: «Крепость возвышается на отвесных скалах и неприступных кручах. К ней ведет столь незначительная тропинка, что достаточно нескольких человек, чтобы сдерживать продвижение целой армии».

Иначе сложилась судьба Шуши в новейшей истории. Статус неприступной крепости она потеряла 8 мая 1992 года.

Исполнявший обязанности Президента Азербайджана Ягуб Мамедов свидетельствовал: «Оборона Шуши была организована правильно, там было достаточно боевой техники и людской силы. Однако диверсионные элементы вывели часть войск и техники, разминировали дороги, ведущие к Шуше». Как заявил военный министр Армении, они не захватывали Шушу, она была им сдана.