В Питере НЕжить

Но и здесь их ждало лишь разочарование. А точнее – пустая помойка. Констанция хотела было развернуться и убежать в машину, но Кинг заставил её обыскивать баки и вообще всю мусорную площадку. При этом сам он участвовал в поисках весьма лениво, брезгливо приоткрывая крышки пальцами, обёрнутыми белоснежным платком.

Наконец, Констанция извлекла из очередного мусорного мешка книгу. Кинг взял её и провёл по корешку.

– Тёплая, – тихо произнёс он.

– В отличие от меня, – отозвалась Констанция, потирая ладони.

Ночь была приятной, но не для такой долгой прогулки. И даже интенсивная работа с мусорными мешками не согревала достаточно, чтобы не мечтать о тёплом убежище. Всё это время Констанцию грела только мысль о положительном отзыве от Кинга и его заключение о прохождении ею испытательного срока.

– Видимо, едва не произошёл разрыв, – продолжил Кинг как ни в чём не бывало. – Книгу выкинули, испугавшись необычных проявлений с её стороны, и разрыва не случилось. Но активность не полностью исчезла, поэтому мы увидели сигнал на карте.

Он взглянул на стажёра, та стояла, растопырив грязные руки в стороны. На её рубашке красовалось тёмное влажное пятно. Вокруг валялись разорванные мусорные мешки – не меньше пары десятков.

– Поехали на следующий адрес, – невозмутимо предложил Кинг и пошёл к машине, перед этим аккуратно приставив книгу к мусорному баку: видимо, в надежде, что кто-нибудь увидит её и заберёт.

В салоне автомобиля, едва Констанция захлопнула за собой дверь, навязчиво запахло помойкой – этот сладковатый, тошнотворный запах гнили наполнил автомобиль, и Кинг перевёл на Констанцию взгляд, полный отвращения.

– Только скажите что-нибудь, – процедила она.

Карабас Барабас не обнаружился и на следующих трёх точках. Он мог оказаться в одном из жилых домов, где тоже была активность, но книжники не имели права штурмовать жилые квартиры, как полицейские, да и обходить сотню квартир в ночное время – так себе идея. Поэтому, ещё немного поизучав карту, Кинг предложил отправиться по домам, отсыпаться и готовиться к новой охоте.

А следующим утром не успела Констанция подняться с кровати, как получила звонок от наставника: он пригласил её на встречу у кукольного театра.

Ожидая Кинга, она взглянула на собственное отражение в стеклянных дверях театра. Ночные изыскания не прошли бесследно, выглядела она не лучшим образом: сонные опухшие глаза с не до конца стёртой накануне тушью, немытая чёлка, мятая одежда.

А вот Кинг казался человеком, который высыпался последние лет десять: бодро, подтянуто, свежо. Его серый костюм выглядел идеально, каштановые волосы были делано небрежно уложены в модную причёску. Светлые глаза лучились азартом и удовольствием.

Подойдя к Констанции вплотную, он доверительно сообщил:

– Я сам сказал вам об этом, но не принял в расчёт. Герои ведут себя в рамках своего характера. И мы с вами пришли к выводу, что Карабас возвышается за счёт тех, кто слабее. Это его способ жить и работать: эксплуатировать младших, зависимых, тех, кто подходит на роль жертвы.

Констанция тупо кивнула, не отрывая стеклянного взгляда от коллеги.

– Меня удивило, что он так легко ушёл из кукольного театра. Персонажи, особенно в первые часы, наиболее настойчиво действуют так, как велит им текст книги. Это потом у них появляется собственная воля. Сначала они готовы принимать за реальность всё, даже то, что не совсем в неё вписывается с точки зрения логики. Скажем, Дарси попросил вас объяснить, как добраться до Пемберли, хотя любой здравомыслящий человек догадался бы, что находится не в Англии. Вот и Карабас должен был вцепиться в этот театр как в единственную ниточку, связывающую его с сюжетом «Золотого ключика». Он считает себя его хозяином! И тут – не пускают. Не в характере Барабаса просто взять и уйти. Он устроил бы скандал.

Констанция бросила на наставника заинтересованный взгляд:

– Думаете, он остался в театре?

– О да. Нашёл нового несчастного Пьеро, подчинил себе. Книжные персонажи действуют на людей так, как это было задумано автором. Карабас Барабас должен был запугать человека, склонного пугаться.

– Эта, как там её…

– Яна, – кивнул Кинг.

Они вошли в холл театра и, к неудовольствию Констанции, обнаружили, что тот был полон зрителей: через минуту должен был начаться спектакль. Тогда она, при молчаливом одобрении Кинга, подбежала к кассе и купила два билета.

Внутри, в большом фойе с широкой лестницей, тоже было людно. Кинг и Констанция разделились, чтобы отыскать Яну. Спустя десять минут лавирования между детьми и их родителями, Констанция выскочила с одной стороны гардероба, с другой выбежал её наставник. Они обменялись взглядами, и вдруг прямо между ними появилась Яна.

Теперь поймать её оказалось несложно.

– Мадам, ничего не хотите нам рассказать? – уточнил Кинг, мягко, но уверенно подхватывая Яну под локоть.

Та жалобно взглянула на них.

– Он заставил меня молчать, – прохныкала она. – Велел отвезти в мой дом, поить и кормить.

Констанция опешила. Кинга же, кажется, такая покорность вовсе не удивила:

– Тогда проедем к вам.