В плену лживого солнца

– Всё верно, проф, – протянул он устало. – Кто станет писать о себе в третьем лице? Она писала о других. Но моё вам почтение. Ваша непоколебимая вера в Áтон как в средоточие добра и света не подвинулась ни на йоту. – Он помолчал. – А вот я чуть не попался. Хреново, когда часть истории скрыта. Чувствуешь себя как дурак. Вы не желали признавать идею о великой тёмной империи. Она действительно не была такой. Она такой стала. И стала после того, как на трон взошёл Аршухан. Но это вам в укор не поставишь. Об этой тайне возрастом в тысячи лет не суждено было узнать никому из живущих на этой стороне мироздания.

А дальше сознание начало путаться. Он ведь перед этим думал о чём-то важном. О чём-то большом и грандиозном.

– Т-а-а-к… – попытался он собрать мысли в кучу и начал вспоминать.

Они с напарником прибыли в аномальную зону Харахти, чтобы выполнить свою часть работы. Но у них не получалось. Они должны были что-то остановить…

Он напряг память.

Что?! У него начались провалы?!

– Север, дружище, – из груди вырвался хриплый смех, – ты прав, у меня срывает тормоза.

Он помотал головой. Но почему тогда в памяти свежо всё остальное?!

Перед глазами скоростным потоком понеслись картины восставшего города, ато́ны и великая «эль харб». Заброс в безвременье и жизнь в Джахи. Борьба с оборотнями и поиск воды. А ещё они искали ответ, как остановить… какой-то механизм. Да. И потом он туда пошёл. Только видел всё до момента, как опустил рычаг. Из памяти полностью стёрлось, что скрывали врата, похожие на зубастую пасть чудовища.

Эд в изумлении замер, наблюдая за тем, как медленно стираются звуки, слова, фразы. Напрочь выжигается из памяти язык, канувший в бездну веков. Древний, чужой, незнакомый, но такой простой и понятный. А ведь там… там он знал, понимал. Он понимал. Он! Сам! А не тот, кто пришёл ему на подмогу.

«А что если всё это…»

Росс сдавил ладонями виски, повалился на спину и застонал. Его неодолимо потянуло в сон. Сознание начало меркнуть. Свободно отпустив ускользающую мысль и будучи в полной уверенности, что однажды получит ответ, он полетел в головокружительную темноту, где на автоповторе крутились слова пожилого учёного о тонком налёте на теле планеты.

…

Слабый крик. Далёкий зов.

Росс болезненно поморщился, не желая выходить из спасительного сна, но что-то упорно пыталось выдернуть его из этого вязкого состояния.

– Север, дружище, неужели это опять ты?..

Он вскинул голову, уловив в зовущем голосе что-то до боли знакомое. Он уже его слышал когда-то.

Было… много раз уже было. Но что это?

Одни лишь догадки, гипотезы, версии. На уровне интуиции, без реальных доказательств. Такое бывает – необъяснимый стук в дверь среди ночи, звонок ниоткуда, тревожные сны. Они часто работают предупреждением о грядущей опасности.

Предупреждением?

Он сжал кулаки. Впору было взвыть от бессилия. Дико захотелось курить. Понимал, кислорода с каждым вдохом оставалось всё меньше, и, скорее, по привычке похлопал себя по карманам, поздно спохватившись, что сигареты давно потерял.

В груди скакнуло больше от удивления, чем от радости. В кармане что-то лежало. Росс нервными движениями дёрнул бегунок молнии, сунул пальцы внутрь и извлёк плоскую коробочку.

Дрожа от опасения, что не сработает, он нажал на выступающую планку. Тесное пространство озарило мягкое фиолетовое свечение. На ладони лежал маяк. Тот, который он снял с саркофага. Росс вспомнил, как отключил его и машинально сунул в карман, чтобы позже отдать напарнику. Да так и забыл. Чуткое устройство, лишённое защитной капсулы, работало.

Ра-бо-та-ло!!!

«Только не умри, родимый», – Эд аккуратно пристроил маяк рядом с собой. А потом упал на спину и через кашель рассмеялся.

Только бы его услышали.

Кислорода с каждым вдохом оставалось всё меньше.

Глава 47

Белокаменная лестница храма-дворца давно приобрела неухоженный вид. Красивая статная женщина поднималась по истёртым ступеням, которые вслед её шагам тут же заметала песчаная позёмка.

Жизнь Джахи и её обманутых жителей проходила на глазах Неросфет. Когда-то она ушла из родного города, будучи в расцвете лет и полной сил. Сегодня, годы спустя, во дворец возвращалась старуха.

До сих пор она помнила всё, что задевал её взгляд. До мельчайшей детали, в подробностях. От царапинки в верхнем левом углу цветного панно до щербинки в стене сразу над дверью.

Бывшая обитель светлого бога преобразилась. Грязь и мерзость расползлись по коридорам, заполнив переходы и залы. Неросфет неспешно шла по неметёным полам, слушая, как под высокими сводами гуляют заунывные песнопения. Мягкие шаги тихо шелестели вдоль стен с остатками выцветших картин. В отходящих галереях звенел шорох осыпающейся мозаики.

Взгляд, проникающий сквозь любую преграду, не удержат никакие запреты и тайны.