В плену Морфея (СИ)

Он смаргивает застоявшиеся в глазах слёзы и сглатывает подступивший к горлу ком. Девушка медленно протягивает к нему руки, а Призрак бессознательно вздрагивает даже от этого легкого движения. Она тепло улыбается ему одними уголками губ, вверяя спокойствие, и трепетно проводит ладонью по спутанным, взмокшим от ночной агонии волосам.

— Тебе нужно поспать, — тихо говорит Кристина, задерживая руку на его горячем затылке, — хорошо?

— Я не хочу, — пытается соврать Эрик, но страх, плещущийся в глубине янтарных глаз, не позволяет обману свершиться.

— Прошу тебя, — едва слышно шепчет девушка, глядя на него молящим взглядом, — я ни на секунду тебя не оставлю.

Тихо вздохнув, Призрак, всё-таки, кивает и чуть ерзает на месте, устраиваясь в кровати поудобнее, а Кристина победно улыбается, поправляя одеяло на его бледной, исполосованной груди.

Этой ночью она так и не засыпает — только почти невесомо поглаживает его впалые щеки, тонкую шею и острые плечи, размышляя о том, как мало он ощущал таких простых человеческих прикосновений, как мало слышал добрых слов, как мало видел теплых улыбок, адресованных ему. Она виновато осознает и то, что оказалась ничем не лучше других людей, что подвела самого преданного ей человека, что осудила его, не дав права на раскаяние и прощение. Это понимание вдруг заставляет Кристину горько заплакать, сотрястись от рыданий, обжигающих легкие, и беззвучно попросить прощения у этого глубоко несчастного, одинокого мужчины, у своего родного Ангела Музыки, павшего из рая прямиком в ад, в руки бессердечного, жадного до свежей крови общества.

***

Головная боль ужасной силы заставляет Эрика очнуться от удивительно спокойного для него сна. С его губ сам собой слетает тяжелый стон, когда он пытается хоть немного приподняться с кровати, — всё его тело будто бы налито тягучим свинцом.

Он вдруг ощущает, как его оголенную сползшим одеялом грудь поглаживают нежно и неторопливо теплые пальцы, и опускает взгляд вниз, обнаруживая там задремавшую Кристину, волосы которой так красиво рассыпались по светлым простыням.

— Это сон, — выдыхает он едва слышно, — самый чудесный сон…

Его тихие слова доносятся до чуткого слуха Кристины — она медленно поднимает на него рассеянный взгляд заспанных глаз и смущенно улыбается, осознавая, как нелепо выглядит сейчас, лежа под его обнаженным боком и беспардонно скользя руками по прохладной, бледной коже костлявой груди.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает она севшим голосом, усаживаясь рядом на кровати.

— Хорошо, — вновь пытается соврать Эрик, и Даае только укоризненно качает головой, протягивая руку к столику, на котором лежит еще один шприц с морфием, подготовленный ею ещё ночью на крайний случай.

— Тебе не обязательно храбриться передо мной, — шепчет Кристина, бережно беря мужчину за худую руку и поднося иглу к его вене, — я и без того знаю, какой ты сильный, Эрик.

Он поджимает губы, когда девушка аккуратно вводит препарат в его кровь, и невольно поражается тому, как, всё-таки, с ним нежна и осторожна Кристина.

— Ты, должно быть, проголодался, да? — обращается к нему Даае, заботливо прикладывая к месту укола мягкую вату.

— Не переживай ни о чём, — откликается Призрак, с замиранием сердца наблюдая за тем, как её пальцы скользят по его руке, — ты ничем не обязана мне.

— Значит, голоден, — отвечает сама себе девушка и поднимается с кровати, затем склоняясь к нему, чтобы поправить одеяло, — потерпи немножко, я что-нибудь приготовлю.

Девушка тихонько удаляется за дверь, тяжело вздыхая. Её пугает то, что она начинает чувствовать, находясь рядом с таким беззащитным и скромным Призраком, — тепло так и разливается где-то в груди, когда она невольно касается его сухой кожи, когда сталкивается с его утомленными болью глазами.

Она замирает посреди кухни, растерянно оглядываясь по сторонам и никак не замечая ничего съедобного. Пройдя к холодильнику, девушка отворяет его дверцу и тут же находит там яйца и молоко, чего вполне хватит, чтобы сделать сытный завтрак.

Из спальни в стиле Луи-Филиппа внезапно доносится глухой грохот — Кристина тотчас бросает всё на столе и срывается с места, спеша скорее оказаться в комнате.

Сердце Кристины бьется так сильно, что она слышит шум собственной крови в ушах и задыхается от страха.

— Эрик! — восклицает Даае, резко отворяя дверь в комнату с мужчиной, и тут же замирает в оцепенении на пороге.

Она обнаруживает Призрака, лежащим на полу в полуметре от кровати, отчаянно сжимающим руками свою голову. Его тихие стенания доносятся до слуха Кристины и буквально сводят её с ума.

— Что же ты натворил? — шепчет Кристина, падая рядом с ним на колени, и осторожно касается его худого тела, вынуждая Эрика вовсе взвыть от боли.

Она тут же одергивает руку и прикусывает губу, хмуря брови и отчаянно соображая, как ему можно помочь. В любом случае, она причинит ему боль, как бы осторожно не действовала.

— Родной, — обращается к мужчине Кристина, — я тебе помогу встать, давай…