В плену Патория

Повелитель схватил меня за волосы и силой оторвал от себя. Жестом велел развернуться к нему спиной, и я тут же подчинилась, принимая удобную для вторжения позу, выпячивая ягодицы и теснясь ближе к мужчине. Сильный хлопок ладони по бедру раззадорил и без того сочащееся лоно. Я вскрикнула и начала шепотом умолять его заполнить невыносимую пустоту, но он не спешил исполнить просьбу. Сильными пальцами сжимал мои ягодицы и едва касался трепещущего бугорка моей горящей плоти. Страстные стоны заполнили пустую комнату. Я зажмурилась и выгнулась дугой до предела, до тянущей боли в пояснице. Цепкие пальцы грубо и резко входили в мое нутро, а я ловила каждое их движение, не обращая внимания на боль. Она стоила того, чтобы подойти к черте головокружительного удовольствия. Я терпела и стонала в ожидании обещанной разрядки и вот, наконец, ощутила, как мощная твердая плоть проталкивается в мое саднящее нутро. Прикусив губу до крови, я окунулась в блаженство из боли и наслаждения. Отец раздирал мою спину ногтями, хватался за затылок, овивал шею, перекрывая воздух, и когда я находилась на грани обморока, позволял сделать вдох. Каждый раз, заступая за грань безумия, я тонула в диких ласках и полностью растворялась в удовольствии. Чувствовала, как его плоть врезается в меня до упора и понимала, что ничего лучше еще не испытывала.

Разрядка приближалась огненным шаром, обжигающим следом спускаясь к промежности, но не успела настигнуть взрывом, как мужчина на миг остановился, чтобы развернуть меня к себе лицом. Моя рука погрузилась в лужу собственной крови, и владыка заставил меня облизнуть кровавые пальцы. Ощущая солоноватый привкус на языке, я смотрела в его горящие похотью глаза и улыбалась. Он снова, будто разъяренный зверь вошел в мое нутро и задвигался так быстро, что мои стоны слились воедино со шлепками по влажному телу. Хватая ртом недостающий воздух, я почувствовала, как внутри обжигающими искрами взорвался шар блаженства. Никогда раньше я не испытывала ничего подобного! В глазах потемнело, и голова закружилась. Казалось, что в этот миг из меня вылетела душа. Я будто парила под потолком с ощущением легкости и невесомости.

Возвращаться в реальность было трудно. Я противилась ей, как могла, но удовольствие медленно утекало, и ей на смену подползала боль. И вот я уже кричала под ним от этой дикой режущей боли, но отец не собирался выпускать меня из рук, продолжая беспощадно вбиваться в мое нутро. Невольной куклой, обмякшая и обессиленная я лежала под ним и смотрела в потолок, мечтая вновь взметнуться ввысь и ощутить столь мимолетное блаженство. Мужчина рычал и пыхтел, а я на секунду поймала себя на мысли, что в происходящем есть что-то неправильное, но эта мысль быстро ускользнула и потерялась в его стонах…

Этой безумной ночью я полностью потерялась во времени и пространстве. Необузданная страсть отца не знала границ. Мое тело не справлялось с такой нагрузкой. Несколько раз я проваливалась в беспамятство, из которого он выдергивал меня магией. Наполнял меня жизнью и тут же выпивал ее до дна. А когда первые лучи рассветного солнца просочились через маленькое окошко, отец оставил меня обнаженную и истерзанную на холодном полу. Оделся, закрыл маской лицо и грубо одним рывком за волосы поднял на ноги.

– Время пришло, Селеста. За ошибки нужно платить. А грехи смывать кровью. Я буду помнить о тебе, и пусть это станет твоим утешением.

Я безропотно кивнула, до конца не осознавая, о чем он говорит. Просто понимала, что должна подчиняться тому, кого так отчаянно люблю.

Отец схватил меня за руку и повел за собой к выходу из комнаты. По мрачному коридору, по лестнице и по широкому холлу, посреди которого остановился и позвал одноликого. В молодом лысом парне я узнала Дагаша, и воспоминания начали медленно, кусочек за кусочком всплывать на поверхность.

– Приведи Арнию! Раздень догола!

Совсем недавно Дагаш говорил со мной, но память рисовала другое лицо, не похожее на лица одноликих. Его слова и жесты – все как в бредовом сне. Я никак не могла вспомнить, о чем он говорил мне, но чувство, что это важно, не покидало.

– Готова, девочка моя? За этой дверью притаилась твоя смерть. Безликие жаждут справедливости. Слышишь, как они кричат?

Я туманным взглядом посмотрела на массивные двери цитадели, через щели которой в холл просачивались возмущенные крики толпы, но даже толики страха не испытала. Смирение подарило душе покой.

– Мама! Мама! – я вздрогнула от звонкого крика за спиной. Обернулась и увидела обнаженную Арнию, которая прижимала ладони ко рту и тряслась. Дагаш держал ее за шею, не позволяя сходить с места. – Очнись, мама!

От чего я должна была очнуться? В смятении посмотрела на отца, и он указал пальцем на двери. Шатаясь, я подошла к выходу и почувствовала, как кто-то взял меня за руку. Повернула голову и взглядом столкнулась с Арнией. Слезы застыли в ее печальных глазах, но я ничего не почувствовала. Просто смотрела на нее в ответ и ждала новых приказов от владыки.