В подарочной упаковке (ЛП)

Ее тело приняло первый палец, скользнувший внутрь, и Бетани, не сдержавшись, обвилась вокруг Каллена еще сильнее; второй палец несколько растянул ее, уже не вполне одно удовольствие, и она попыталась расслабиться, слушая, как Каллен ее тихо успокаивает. Когда он убрал руку, устраиваясь прямо напротив ее входа, Бетани хныкнула и спрятала лицо у него на груди.

— Бетани, — шепнул он, — посмотри на меня.

Она сумела заставить себя поднять на него взгляд, неожиданно разнервничавшаяся и напряженная, впиваясь пальцами ему в плечи.

— Ты в порядке? — он быстро и неаккуратно ее поцеловал, ведомый, как и она, отчаянием. — Готова? Хочешь, чтобы я остановился?

Сейчас или никогда, Хоук.

Она быстро закивала, пока совсем не лишилась решимости.

— Действуй, — прошептала она.

========== Часть 7 ==========

Он коснулся ее лба своим:

— Прости, если это…

— О Создатель, Каллен, да двигайся ты уже!

Второй раз его не пришлось упрашивать; он неистово ее поцеловал, одновременно с этим толкаясь внутрь, одним слитным движением входя до самого конца.

— А-ах! — давление или боль, Бетани не могла с точностью сказать, но Создатель, это было неприятно; настолько сильно, что почти можно было описать как «остро», но это слово не вполне подходило. Но, конечно же, еще она чувствовала его, чувствовала малейшее движение его тела, и это ощущение полноты оттого, что он находился глубоко внутри. Это было настолько же удивительно, насколько и ужасно. — Ох, Бездна…

— Бет, прости меня, — он осыпал ее лицо поцелуями, дыша с заметным усилием, и с дикими глазами встретился с ней взглядами. — Прости, я не хотел причинять тебе боль, прости меня.

Она с трудом глотала воздух, голова ее кружилась от чрезмерного изобилия ощущений.

— Это… становится лучше?

Он закивал, целуя ее; его била дрожь.

— Становится, я сделаю лучше, прости, — каждое слово он выделял поцелуем. — Ты в порядке? Хочешь, чтобы я остановился?

— Не останавливайся, — выдохнула она, и было важно, чтобы он этого не сделал, потому что она не позволит себе сейчас пойти на попятную. Ведь уже самые яркие искры боли утихали, она превращалась в ноющее жжение в мышцах, которые никогда ранее не использовались, и которые растягивались, чтобы принять его. Что-то внутри нее стало нарастать, что-то, что могло бы быть удовольствием, но Бетани еще не могла сказать наверняка. Ощущения отличались от тех, которые она испытала, когда он целовал ее между ног или ласкал там, но они были… насыщеннее. Ее мозг не мог подобрать ничего более подходящего, чтобы это описать. — Пожалуйста…

— Создатель, Бетани, это так хорошо, — он поцеловал ее, крепко, его отчаяние несколько сильнее ее собственного. — Прошу, скажи что ты в порядке, скажи, что готова; в смысле, я остановлюсь, если надо, но Создатель, я действительно хочу…

— Каллен, — всхлипнула она, — пожалуйста?

В ее репертуаре не было ничего более красноречивого, ничего сверх этого она не могла ему предложить. Он и сам бормотал впустую, нервничая и явно намного ближе к краю, чем она, и будь она проклята, если она испортит все своей неумелостью. Но ее просьбы оказалось достаточно, или, по крайней мере, она была достаточно внятна для него.

Стоило Каллену податься назад, Бетани застонала, цепляясь ему в плечи от нового для нее трения и намеков на наслаждение. Оно появилось маленькой искрой, как если кремнем пытаться разжечь трут; как едва заметное покалывание магии, гудящей в венах, и понимание, что она там, надо только как-то научиться ею пользоваться. Каллен, входя обратно, не сводил с нее взгляда, он и сам едва дышал ртом; Бетани увидела вспышку в его глазах, как мелькнули изумление и удивление, и она не сомневалась, что в ее собственных глазах отражалось то же самое.

Каллен напряженно улыбнулся и просипел:

— Вот так?

Было очевидно, что для него так сдерживаться было слишком.

— Еще, — прошептала она.

Она не хотела, чтобы для Каллена происходящее казалось пыткой, и пока что ничего ужасного с ней не случилось. Боль растаяла, на замену ей пришло это ощущение заполненности, тупая слабая боль где-то глубоко внутри. Но до сих пор в местах их соприкосновений по нервам бежали гроздья искр, а поцелуи были просто превосходны.

И еще казалось что-то могущественное в том, как беспомощно он глядел на нее сверху вниз, дрожа всем телом, с трудом удерживая свой вес на руках. Не то чтобы Бетани действительно считала, что ей следовало признавать подобное. Это казалось слишком уж развратным для ее первого раза.

Облегчение на лице Каллена, когда он услышал, как она его подгоняет, было почти комично. Он с таким усердием старался выглядеть опытным любовником, как лотарио с опытом намного более обширным, чем она могла себе представить; Бетани не хотела сейчас насмехаться над ним, практически опьяненная тем, как их тела переплетались друг с другом, но ей это показалось весьма очевидным.

А потом он начал двигаться, медленно скользнул внутрь и наружу, отчего…

О.

Каллен повторил, неосознанно выбирая ритм, вторить которому ей казалось только естественно…

О.