В погоне за призраком

Услышав про баранов, миледи не могла сдержать усмешку и прикусила губу. Дело в том, что, как часто бывает, у этого великого человека имелась своя ахиллесова пята. Великий финансист и делец, Жан-Батист Кольбер был не менее великим снобом. Подобно мольеровскому Журдену, он стыдился своего происхождения из купеческого сословия. Поэтому, став влиятельнейшим человеком при дворе, он не знал покоя, пока не придумал, как ему облагородить свою кровь. Выбирая себе более достойных предков, Кольбер остановился на нортумберийском святом Катбере. Господин д’Озье, королевский генеалог, составил для него документы, из которых следовало, что Кольбер — потомок святого и его шотландской жены Марии де Линдсей из Каслхилл. Генеалогия Кольбера была зарегестрирована, он заменил на могильной плите в Реймсе роковое слово «шерсть», коей торговал его отец, на более приличествующую надпись, но курьез заключался в том, что Кольберу так и не удалось до конца избавиться от злополучной торговли шерстью, потому что святой Катбер оказался сыном пастуха. Анекдот этот позабавил весь двор.

Заметив, как Лукреция кусает губы, чтобы не рассмеяться, министр слегка покраснел и нахмурился. Бараны словно сговорились преследовать его до конца дней. Даже сделавшись вторым человеком в государстве после короля, получив титул и став дворянином мантии, Жан-Батист Кольбер в глубине души так и не научился чувствовать себя ровней дворянам шпаги. В присутствии короля и его знати он был не в своей тарелке, хотя слова «l’ état c’est moi» по справедливости стоило отнести именно к Кольберу. А король… Сам любезный король, слушая жалобы придворных на своего контролера финансов, отвечал им с галантной улыбкой: «Нужно заплатить, сударь!»

Это он, Кольбер, проложил дороги, создал промышленность, укрепил торговый флот и ввел стройную налоговую систему. Это он заложил основы могущества Франции, сделав ее третьей морской державой после Англии и Голландии. Но все это не имело никакого значения в глазах тех, чьи родословные начинались в эпоху Крестовых походов.

— Так вот, — сказал Кольбер, убедившись в том, что миледи вполне овладела собой, — та миссия, которая будет на вас возложена, потребует исключительного хладнокровия и выдержки. Вашими противниками будут люди хитрые и, что там греха таить, могущественные. Чтобы проникнуть в их планы, вам придется пустить в ход все таланты, которыми вас так щедро наградила природа. В средствах вы не будете испытывать недостатка, но я очень жду результатов.

— Вы меня пугаете, сир, — сказала Лукреция совершенно успокоившись. — Кто помешал вашим замыслам на этот раз?

— Я получил известие, что совет голландской Вест-Индской компании отправил на Испанские острова своего коадъютора. Помимо прочего на него возложена миссия собрать все возможные сведения о местонахождении испанских сокровищ. Тех самых, что припрятали на островах конкистадоры и, по слухам, нашел безалаберный сэр Уолтер Рэли, этот океанский пастушок королевы-девственницы.

— Но разве эти сокровища существуют?! — с непонятной горячностью воскликнула леди Лукреция. — Разве это не легенда?!

Кольбер нахмурился.

— Вам известно, что герцогиня Портсмутская — наш верный, пусть и не очень бескорыстный друг. Мадемуазель Луиза пишет нам из Лондона, что до нее дошли слухи о большом недовольстве внешней и внутренней политикой Карла II среди ювелиров Сити и партии вигов. Им, видите ли, не нравится любовь Карла к Франции и к католикам, которую возбуждает в Карле мадемуазель, и его нелюбовь к Голландии. Судя по всему, эти интриги вовсю раздувают в Амстердаме, не жалея на них денег и сил. Готовится переворот, ведь у Карла нет наследников, а Яков — католик. Посему у Вильгельма Оранского есть все шансы стать королем Англии. Франции не нужна ни сильная Англия, ни тем паче новый проголландский парламент с королем-марионеткой в руках торговых компаний. Тогда снова под угрозой окажутся наши с таким трудом завоеванные колонии в Новом Свете, наш флот и наша торговля.

— И каким же образом мы можем сорвать их планы?

— Нужно опять столкнуть лбами Англию и Голландские штаты, и удобнее сделать это в Новом Свете.

— Я вижу, монсеньор, что у вас есть какие-то идеи.

— Из писем мадемуазль де Керуаль мне также стало известно, что среди самых близких друзей Карла II ведутся разговоры о неких сокровищах, которые могут оказать большую помощь партии короля.

Тут Кольбер умолк и извлек из-под бумаг небольшую книжку в потертом кожаном переплете, похожую на дамский молитвенник.

При виде ее леди Бертрам вздрогнула и изменилась в лице. Впрочем, ей удалось справиться с собой быстрее, чем ее замешательство заметил министр.

— Знаете ли вы, что это такое?

— О нет, откуда, монсеньор?