В погоне за Тайной

— У этого камня долгий путь ко мне, через поколения. Я получил его от своего отца, преподавателя русской литературы в Одесском университете. Тот, в свою очередь — от своего отца. Тоже преподавателя. Профессора геологии. Моего деда. А первым влюбленным в камни в нашей семье был его отец. Вот так мы и добрались до моего прадеда, ходившего в экспедиции еще в царские времена, до революции, в первые годы становления советской страны, когда она отчаянно нуждалась в деньгах. Попал прадед в первую поисковую партию случайно, как разнорабочий, потом втянулся, пошел учиться, академических высот не достиг, но собрал большую коллекцию камней. В 1925 или через год, опасаясь ареста, вместе с сыном запрятал коллекцию в катакомбах за городом. Один особый камень они прятали отдельно, и прадед умолял хранить его существование в тайне. Сказал, что получил его в экспедиции, когда в притоках алтайской реки намывали золото, чтобы определить целесообразность создания прииска. Одним вечером старик из старателей пришел к нему, отозвал в сторону и осторожно вложил в руки тряпицу с завернутым в нее камнем. И сказал: «У тебя доброе сердце. Без черной капли. Как у этого камня. Сохрани его. Он как кусок сытого летнего неба или холодного озера. У него даже имени еще нет. А придумают, тоже прячь. Нельзя ему в плохие руки. За ним придет тот, кому он нужен. Ты узнаешь этого человека и отдашь ему камень». Вот такая странная история. — Гашик собрал ногами перед собой небольшую горку из яркой листвы. Примял ее с боков, увлеченный рассказом, и медленно пошел дальше. — Прадед под репрессии не попал, но вскоре умер от воспаления легких. Дед, хоть и пошел в геологию, камни из катакомб доставать побоялся. В сорок первом, перед отправкой на фронт, он отвел сына, то есть моего будущего отца, к тайнику и передал историю прадеда. С фронта он не вернулся, погиб в битве за Берлин, что называется, за пять минут до Победы. Отец мой камни тоже доставать не хотел. Все чего-то боялся. Да и не интересовали они его, он книги любил. Так что коллекция прадеда лежала в надежном сейфе одесских катакомб и страха. Ждала. Меня камни привлекали, сколько себя помню. Сначала я булыжники домой таскал, гальку с пляжа, куски гранита. А когда мне исполнилось восемнадцать, отец отвел к тайнику, и наследие прадеда научило меня любить весь мир. Любовь — она такая. Если настоящая, то ее только больше становится, и ей делиться хочется.

Гашик замолчал, переводя дух, они только что поднялись на холм и теперь любовались открывшимся видом на горы.

— Так, может, ваш камень и забрали те, кто должен, — попытался пошутить Бэй, понимая, что шутка останется непринятой, но задать этот вопрос было нужно.

Гашик не рассердился. Он повернулся к Ван Дорну и совершенно серьезно посмотрел в его глаза.

— Я думал об этом. Но история камня прошла через двух детей-подростков. Насколько велика вероятность, что слова сохранились неискаженными или что-то не было добавлено дедом или отцом? Даже если напутствие существовало, старик говорил о том, что человек придет еще в то время, когда владельцем камня будет прадед. И что они друг друга узнают. Получается, что тот, кто должен был появиться, никогда не пришел. А теперь нас отделяет от старателя из Сибири больше ста лет. Так что сделать из грабителей истинных владельцев таинственного камня не смог даже мой романтический мозг.

Не сговариваясь, Бэй и Гашик повернули к тропинке, ведущей обратно к клинике. Некоторое время шли молча, наслаждаясь пронзительной свежестью поздней осени.

— Это мы еще не коснулись самой большой загадки, — проговорил Бэй, отвернувшись к дереву, на котором яростно закричали две сойки.

Гашик кивнул головой, тоже повернувшись в сторону птичьего гомона,

— Ну да. Как грандидьерит мог оказаться в руках какого-то простого старателя на Алтае, когда он впервые был обнаружен в 1902 году на Мадагаскаре, название свое получил позже, а описан и официально зарегистрирован был только в шестидесятые годы.

— Гашик остановился и развернулся к Кобейну. — Ответа на этот вопрос у меня нет. Конечно, камни не возникли в природе в тот момент, когда их находили геологи, они существовали всегда. И наверняка нам не известны все месторождения. Но до сих пор грандидьерит высокого качества находят изредка на Мадагаскаре и Шри Ланке. Менее качественные камни я не учитываю. Они есть на рынке, но их даже нельзя сравнить с украденным экземпляром. Или тем десятком, который официально подтвержден. Наверное, поэтому слова прадеда про старателя, что камень без названия, что за ним придут, делают всю эту историю чуть ли не мистической загадкой, хотя проверить их истинность невозможно.

Сказал и пошел дальше, подкидывая время от времени носком дорогого ботинка яркую листву на утоптанной тропинке.

Бэй шел рядом и вспоминал перстень в изящной оправе. Камень из глубин Российской Империи опередил время, как и скаполит Кардинала.