В поисках Человека

– Вот почему я сама для себя потеряна, Эврибиад. Я не меньше, чем вы, дорожу Кси Боотис и нашим народом. Но из-за своего происхождения я не могу к нему принадлежать.

– Это ничего не значит.

– Что вы об этом знаете? Ваши родители, многочисленные братья и сестры – вы же помните о них?

– Конечно, но…

– Нет, Эврибиад. Я – единичное существо. Я никогда и не верила, что мы с Фемистоклом – кровные родственники. Я происхожу…

– Это не имеет значения.

– То, что меня породил механизм во чреве этого Корабля, не имеет значения?

– Обстоятельства вашего рождения не определяют, принадлежите ли вы к нашему народу.

Он вскочил, движимый глухим гневом:

– Ничто не определяет, слышите вы! Этот вопрос для вас вообще не ставится – как и для остальных людопсов, которые родились на свет. Ведь они вполне могли родиться по решению Отона или Аттика. Не так создается народ, или деревня, или даже семья, слышите меня?

– Все не так просто, Эврибиад, – ответила она успокаивающим голосом.

– Это вы, женщина, ничего не понимаете. Дело не в плотском, а в верности, в том, как мы живем друг с другом.

– Да вы оптимист.

– Разве Аттик не рассказал нам, как наши предки жили в полном согласии с Человеком? Вспомните о нашей инстинктивной реакции при виде Плавтины. Разве в глубине души у вас не родился дружеский порыв, желание остаться рядом с ней навсегда?

На короткое мгновение Фотида задумалась.

– Это правда. Я это почувствовала… как, думаю, и все, кто ее встречал.

– Дело не в Плавтине, а в инстинкте, скрытом глубоко внутри нас. Такова наша природа. Уж если я могу подружиться с существом, настолько отличающимся от нас, как гладкокожая и плоскомордая Плавтина, и пригласить ее к нам под крышу… Вы полагаете, что нашу общину связывают только кровь и родство? Раз Фемистокл вам не родной, вы стали меньше его любить? Меньше скучаете по нему с тех пор, как он улетел?

– Возможно. Мы в любом случае зависимы. Аттик объяснил мне, что животные и деревья на старой планете развивались сами по себе, без внешнего вмешательства, и так достигли своей сегодняшней формы. Они естественны. Вы понимаете, Эврибиад? А мы – призраки. Мы зависим лишь от воли существ, которые сами были созданы другими существами. Наши предки являлись плодом мироздания, естественной эволюции. Но не мы.

– И все же это так, – ответил Эврибиад.

Фотида загнала его в угол – настолько она увлеклась, мучая себя и сомневаясь в собственном праве на существование. Он обнял ее за плечи.

– И все же мы живем, испытываем боль и радость. Вы полагаете, наши предки и Человек переживали что-то иное, чувствовали по-другому? У нас нет ответа на этот вопрос, но лично я так не думаю. Я считаю, что мы живем, страдаем и любим, и этого хватает, чтобы заполнить эту темную вселенную, которая нам досталась, совсем не так, как Интеллекты. Это делает нас реальными, не сомневайтесь.

– Может быть, – сказала она. – Не знаю. Я в этом не уверена. Я чувствую сильный гнев и не менее сильную скорбь. Словно в бок мне вогнали отравленный кинжал.

Эврибиад знал, на что она намекает. Сам он ничего такого не чувствовал. Она ощущала как личную драму феномен вырождения, с которым столкнулся ее вид.

– Я верю, что есть решение, – пробормотал он, вжавшись носом в щеку Фотиды. – Плавтина нам поможет.

– Плавтина ничего не может для нас сделать.

– Она обещала. Я ей верю. Она родом из старой, совсем другой эпохи. Вы видели ее силу. Отон и тот удивился.

– Я не сомневаюсь, что она хочет добра. Она помогла нам, ничего не ожидая в ответ. И все же… Корабль в руках Отона. В конце концов, «Транзитория» сделает то, что он пожелает.

– Я не знаю, – нерешительно ответил он. – Разве у вас нет впечатления, что Корабль – больше, чем обычная бездушная машина?

Она кивнула.

– Составное сознание – совместный способ принятия решений. Ноэмы, которые образуют его скелет, все вместе напоминают море, движимое тысячью течений. Побеждает голос, заглушивший другие.

– И все же мне кажется, что здесь власть не завоевать ударами копья. Она дается за заслуги. А Отон на сегодняшний день – самый достойный из нас.

– У нас нет времени ждать, пока «Транзитория» к нам привыкнет.

– Даже если мы возьмем власть силой, этого будет недостаточно, чтобы добиться наших целей. Корабль меняет нас, а мы меняем Корабль.

Фотида задумалась. Ее супруг видел, что в глубине души она тоже это почувствовала.

– И все же, – продолжила она глухим голосом, – мы должны перестать подчиняться. Мы отстоим нашу точку зрения, если будет нужно – силой. Каждый раз принимать решения будем мы. Их Узы нам помогают. Они не могут подвернуть нас опасности без нашего согласия. Отсутствие Отона и в этом случае – благословение. Когда он вернется, «Транзитория» будет у меня в руках. Вы сможете, если я вас попрошу, поставить солдат в каждом стратегическом пункте и принудить деймонов к послушанию?

– Это возможно, если вы пожелаете.