В поисках Дильмуна

Мы наметили новую серию работ, призванную расширить наши познания о каждом из этих городов, чтобы можно было в разумные сроки подвести итоги, позволяющие опубликовать не только материал какого-то одного примечательного шурфа.

Перед Нами стояли Две первоочередные Задачи. Од-Па — углубиться под центральным «дворцом» на возможно более широкой площади в расчете обнаружить крупные постройки предыдущих периодов. Вторая — исследовать городскую стену с других сторон телля, чтобы определить границы города и различные фазы его обитания. С этой целью мы в новом году перешли на западную окраину телля.

Поразительно, как радикально отличалась здесь вся обстановка. У северной стены мы работали на открытом жгучему солнцу месте: впереди — пологий склон телля, сзади — море. На западной окраине от телля оставалась только узкая полоска. Отвесные башни крепости сурово глядели вниз на стометровое пространство за рвом, дальше телль круто спадал к равнине, и у подножия откоса, преграждая доступ в сады шейха Ибрахима, тянулась колючая живая изгородь.

Шейх Ибрахим — родич правителя и новатор в сельском хозяйстве и промышленности. На юге острова, сразу за некрополем, он наладил промышленное производство извести и гипса, модернизировав местную отрасль, возраст которой, как мы установили, исчислялся четырьмя тысячелетиями. А в своем саду он экспериментировал с плодовыми деревьями и цветами, ввезенными из Флориды и Калифорнии, пытался акклиматизировать цитрусовые, виноград, розы. Гулять в этом саду было сплошным удовольствием, и как только мы разбили свой лагерь, шейх Ибрахим сказал, что ворота сада всегда для нас открыты. Тенистые дорожки протянулись между могучими деревьями лауз и среди зарослей гибискуса, банановых рощиц с огромными пурпурными цветками, кустов перца с отливающими восковым блеском красными цветочками.

Длинные, тонкие папайи с гроздьями зеленых ягод в кроне и молодые цитрусовые, обвешанные тяжелыми желтыми плодами, окаймляли арыки; среди деревьев на поливных участках пышно цвели розы, росли помидоры и люцерна, а на грядках между этими участками были посажены дыни и виноград. Естественно, здесь красовались и финиковые пальмы, которыми не пренебрег бы даже самый увлеченный экспериментатор. Ибо эта пальма — наиболее надежная товарная культура, поставщик дильмунских фиников, которые были столь знамениты в Месопотамии во времена лагашского правителя Гудеа.

Мы копали чуть ли не под сенью сада — на гребне и на крутой кромке телля.

Мы не сомневались, что западная часть городской стены тянется под гребнем, от которого телль круто спадает вниз, и сам этот крутой склон — не что иное, как щебень, осыпавшийся, когда рухнула стена. Оказалось, что это не так. Мы — Свенд Бюэ-Мадсен и я — заложили поперек гребня и вниз по склону две параллельные траншеи в четырех метрах друг от друга. Было задумано проходить слой за слоем, как это было сделано четырьмя годами раньше на северной стене, но в больших масштабах и усовершенствованным методом. Траншеи были только началом. Дойдем до стерильного грунта — зарисуем разрезы по бокам разделяющего их четырехметрового блока, а затем будем срезать его слой за слоем, следя по разрезам, чтобы это делалось чисто и аккуратно.

Как раз этим и был занят Свенд, когда я вернулся с Файлаки. И к этому времени стало ясно, что городская стена проходит не там, где мы думали. Она располагалась дальше, вдоль самого подножия откоса, и верхний ее край залегал ниже уровня, на котором шейх Ибрахим выращивал розы. Мы довели свои траншеи вплоть до садовой ограды и стали копать вглубь по обе стороны стены. Как и в Барбаре, прежде чем выйти на основание стены, надежно покоившееся на скальном грунте, мы углубились на целых три метра ниже современного уровня.

Нам открылось замечательное зрелище. В отличие от северного участка, где наружную облицовку выломали в период Селевкидов для строительства домов, здесь облицовка была цела на всю высоту уцелевшей кладки. От избытка чувств мы прошли от нашего разреза метров десять вдоль фасада стены, чтобы можно было оценить это монументальное сооружение во всем его великолепии. Выложенная из обтесанных под прямым углом больших камней, стена возвышалась над нами так же, как в свое время она возвышалась над дильмунцами, подходившими к своему городу с запада, где располагался Барбарский храм. По другому краю траншеи, со стороны сада, перед нами высились отложившиеся за четыре тысячи лет три метра грунта. По этому грунту, по тому, как он откладывался, нам предстояло выяснить, что, почему и (если получится) когда именно происходило за этот четырехтысячелетний срок.