В поисках идеального потока. История Производственной системы Росатома

Сейфи говорил: давайте сделаем систему качества такой, чтобы при аварии все видели ее случайный характер. Результат — сокращение времени протекания процесса доводки новых самолетов до заданного уровня качества в два-три раза. Увеличение надежности — в полтора-два раза. Увеличение ресурса самолета — в два раза. Уменьшение трудоемкости и времени протекания процессов монтажно-сборочных работ — в два раза.

На базе КАНАРСПИ выросла система НОРМ (научная организация труда по увеличению моторесурса), которая получила развитие на Ярославском моторном заводе в 1963–1964 годах. Результат — ресурс двигателей до первого ремонта с 4 тысяч часов повысился до 10 тысяч часов. Гарантийный срок увеличился на 70 %, а потребность в запчастях снизилась на 20 %. За пять лет экономический эффект сравнялся со стоимостью основных фондов всего завода!

Именно на базе этого опыта потом была создана комплексная система управления качеством продукции в СССР. А ее опыт, в свою очередь, лег в основу первой версии международных стандартов ИСО серии 9000. Кто сегодня об этом помнит? А Сейфи, к сожалению, так спешил жить и не берег себя, что умер в 53 года.

Когда в Японии в 1996 году на конференции делали доклад о КАНАРСПИ, слушатели в зале притихли. Наши представители из РСК «МиГ» поинтересовались, почему такая реакция. И в ответ получили вопрос: «А почему вы начинаете рассказывать о своих великих людях спустя 30–40 лет после их смерти?»

Не буду скрывать, я коренной «сормович», горьковчанин, и все три примера выше — это про моих земляков. Но сколько такого было в Советском Союзе? Почему мы сегодня об этих примерах так редко вспоминаем, почти не анализируем этот опыт?!

Атомный проект № 1

Представляя послевоенный опыт производственных систем Советского Союза, не могу не рассказать, разумеется, и о родной теперь атомной отрасли. Тем более, что в этом, 2020, году мы празднуем юбилей, 75 лет атомной промышленности.

Василий Емельянов, Джон Маккоун и Игорь Курчатов у пульта управления атомным реактором Ф-1

Наша отрасль начала формироваться сразу после окончания Великой Отечественной войны.

24 июля 1945 года в Потсдаме президент США Трумэн сообщил Сталину, что у США теперь есть оружие необыкновенной разрушительной силы. По воспоминаниям Черчилля, Сталин улыбнулся, но не стал интересоваться подробностями.

В тот же вечер Сталин дал указание Молотову переговорить с Курчатовым об ускорении работ по атомному проекту.

6 августа 1945 года военно-воздушные силы США сбросили ядерную бомбу на японский город Хиросима. Несколько лет назад я там побывал, постоял прямо в том месте, где был эпицентр взрыва. И до сих пор с трудом подбираю слова, чтобы передать свои ощущения.

Через 14 дней после Хиросимы Сталин образовал специальный комитет под председательством Лаврентия Берии (причем с освобождением от должности наркома внутренних дел). Мало кому известно, что об этом Сталина попросил Курчатов. На тот момент атомным проектом руководил Молотов. Курчатов понимал, какая напряженная работа ждет впереди, и был уверен — ему нужен именно Берия. Говорят, за все время дальнейшей работы не было ни одного случая, чтобы всесильный Берия вступил в публичный спор с Курчатовым или хотя бы повысил голос.

Игорь Курчатов и Ефим Славский — близкие по духу люди

Первый в СССР опытный ядерный реактор Ф-1 был запущен 25 декабря 1946 года. Его построили практически за четыре месяца. Был взят невиданный темп строительства одновременно более десятка секретных заводов в разных регионах страны. В 1946 году в Новоуральске началось сооружение газодиффузионного завода для обогащения урана. В 1949 завод уже дал первую продукцию. В поселке Кирово-Чепецк началось создание промышленного производства гексафторида урана (это промежуточный продукт в технологической цепочке обогащения урана), 19 декабря 1949 года была предъявлена первая промышленная партия.

Комбинат № 817, который сегодня носит название ПО «Маяк», через три года после принятия решения о его строительстве начал выпускать плутоний. К середине 1949 года СССР уже получил 10 кг этого ценного ядерного материала. Как раз столько, сколько нужно для одной бомбы по типу американской.