В поисках манускрипта

Она утолила свою жажду мести, ярость поутихла, однако память об испытанном наслаждении до сих пор звучала в её теле.

Она ощущала эхо блаженства, в котором была, когда удовлетворила жажду любви и открыла глаза после этого урагана страсти. Таких ярких чувств она не испытывала за всю свою жизнь. Может быть, только когда-то давно, в юности, когда была по уши влюблена.

Теперь душа просила любви, тело требовало ласки, а Криле нечего было ему предложить.

— Хм, наверное, с требованием наказать мальчика посильнее я поторопилась. Монета, которую я переслала экзекутору, была лишняя. Если бы я оставила всё как есть, то позвала бы его уже даже сегодня днём.

Ну не сегодня, конечно, а сразу, когда зажила бы его спина после наказания. А теперь я сама себя наказала своей местью. Теперь любовные утехи с графом, и так уже мне порядком надоевшим в постели, покажутся особенно пресными и безвкусными, — она поёжилась. — А мальчик мне теперь недоступен.

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнула Крила.

На пороге гостиной стоял маг в его отвратительной маске.

— Что вам от меня нужно? — холодно произнесла женщина. Служанка вчера ей сказала, что, мол, господин маг и есть отец наказанного плетьми парня.

— Может, сначала пригласите меня зайти и присесть? Неужели вам не знакомы правила вежливости? — насмешливо сказал мужчина.

— Входите. Присаживайтесь, — виконтесса указала на кресло.

Он вошёл, удобно расположился в кресле и снял маску. Виконтесса вздрогнула. Действительно, они с сыном были очень похожи.

— Вы меня не узнаёте? — спросил он.

— Вы отец того негодяя, который меня изнасиловал?

— Ну, мне-то ты можешь не врать, никто тебя не насиловал, — Корвин незаметно для себя перешёл на ты. — И я вовсе не отец того мальчика, которому ты подлила приворот в трактире.

Крила вздрогнула.

— Только пришёл сказать, чтобы ты не трогала Динолу. У неё нет книги. Это не она, а я сжёг этот манускрипт. Его больше нет в природе. Ты должна оставить Динолу в покое, не науськивай на неё милорда. Она вообще не причём.

Тебе стоило ещё тогда в трактире просто рассказать ей о своей потере. Она бы поехала с тобой к этому старому дубу и отдала бы тебе эту книгу за небольшое вознаграждение. Ей нужны были деньги на одежду для своего друга.

— Откуда ты знаешь? — виконтесса тоже перешла на ты и тоже не заметила этого. Они разговаривали так, словно много лет знакомы.

— Она сама мне об этом говорила. Ты промахнулась, когда сэкономила и поехала в плохо охраняемой карете. Да и потом ошиблась, когда капнула приворот вместо простой просьбы о помощи. Сама наделала ошибок, а теперь ищешь виноватых.

Это было сказано таким уверенным тоном, что виконтесса сразу поверила.

Она как-то сжалась, обхватила себя руками и сказала:

— Ну и что мне теперь делать? Если я не довезу эту книгу, у меня будут неприятности. Придётся отдавать деньги, которых у меня нет. А если я просто спрячусь в своём поместье, то меня всё равно найдут.

— Я постараюсь тебе помочь. Могу съездить и всё объяснить твоему знакомому, который передал тебе этот манускрипт. В крайнем случае, заплачу.

Крила с надеждой посмотрела на него.

— А что взамен?

— Отдашь мне все зелья, включая приворот. Для того, чтобы я спокойно съездил, не беспокоясь, что в замке творится чёрт знает что. Больше никаких приворотов и ни одного движения против Динолы и моих лечебников.

— Хорошо. Мы договорились.

Виконтесса уже вполне пришла в себя, скрылась в спальне, а потом вышла, держа небольшой мешочек с травами. Отдавая его, она наклонилась излишне низко, грудь призывно колыхнулась в вырезе её платья.

Маг рассмеялся, видя её отвлекающий манёвр, однако с удивлением ощутил поднимающееся в себе желание. Эта женщина, несмотря ни на что, всё так же волновала и притягивала его. Но теперь он мог себя контролировать.

— Кольцо! — сказал он, протягивая руку. — Прекрати свои уловки, кроме трав у тебя в кольце приворот.

Крила разочарованно сморщилась и сняла кольцо с пальца.

— Еще приворот есть?

— Нет, — это было правдой. Признаков лжи в коконе виконтессы маг не заметил.

Однако попыток приручить мужчину она не оставила.

— Я хочу разделить с тобой ту страсть, которую пережила с этим мальчиком. Я уже пожалела, что стала ему мстить, — сказала она, положила сверху на его руку свою нежную ручку и одарила томным взглядом.

— Ты слишком погрузилась в сексуальные игры, Крила, и потеряла любовь, — Корвин убрал руку и грустно посмотрел на неё. — А точнее, потеряла любовь и поэтому осталась только с удовольствиями ниже пояса. А ещё точнее, ты ведь предала свою любовь, запретила её себе, правда? Я видел у тебя блок на коконе, который ты невольно поставила себе сама.

Корвин сделал лёгкое движение рукой, будто что-то вытягивая, и Крила откинулась в кресле от воспоминаний, волной нахлынувших на неё. Она с пронзительной ясностью вспомнила того мальчишку, безземельного баронета, который служил секретарём у её отца. Она страстно любила его той самой первой всепоглощающей бескрайней любовью, когда чувства ещё свежи, а сердце открыто.