В поисках советского золота. Генеральное сражение на золотом фронте Сталина

Как сотрудник треста «Главзолото», я всегда гордился тем, насколько эффективны наши предприятия по сравнению с большинством других в России. Тот же отдел продовольственного снабжения организовал сеть придорожных гостиниц и ресторанов в нескольких районах, где работает много сотрудников треста. Некоторые из ресторанов довольно большие и оживленные, с джазовыми оркестрами и другими подобными свидетельствами «цивилизации». Еда и обслуживание в этих местах определенно лучше, чем в столовых, управляемых другими советскими организациями в тех же районах. В отличие от «золотых магазинов» они открыты для любого, кто пожелает их посетить.

Глава 15 Далеко не романтические путешествия

Три или четыре года назад, когда я ехал из Москвы в Европу на русском экспрессе, в одном из роскошных международных спальных вагонов, построенных для царских железных дорог до революции, я случайно услышал разговор дородных, хорошо одетых американских туристок. Одна из них, которая, возможно, была главой женского клуба в своем городе, сказала другой: «В наши дни нельзя доверять ничему, что пишут. Я не раз читала, что путешествовать по России трудно, но, когда приехали и увидели все своими глазами, поняли, что нас обманули и что российские поезда такие же удобные, как наши в Америке».

Я не имею привычки вмешиваться в разговор, который меня не касается, но в этот раз испытал сильное искушение. Если бы я вступил в разговор с этими самодовольными дамами на тему путешествий по России, то, вероятно, не остановился бы до самой границы, потому что путешествия по России – это одна из тем, которая задевает меня до глубины души. Это самые болезненные впечатления в России из всех, вместе взятых.

За последние пять лет моего пребывания в России я преодолел более 200 000 миль по золотоносным регионам, где условия все еще примитивны. Моя работа после 1932 года вынуждала меня большую часть времени проводить в разъездах, причем в местах, где не ходили такие поезда, как те, которым путешествовали эти туристки. Я передвигался с помощью железных дорог, лодок, легковых и грузовых автомобилей, барж, речных пароходов, оленей, волов, лошадей, ослов, верблюдов, саней и самолетов почти всех мыслимых моделей и размеров. Из прекрасного спального вагона трансконтинентального экспресса мне пришлось пересесть в товарный вагон, переоборудованный для перевозки людей, или в грузовик, набитый мужчинами и женщинами так, что им едва хватало места, чтобы стоять.

Я не возражал против примитивных условий, вполне ожидаемых в краях, которые только осваиваются. Но решительно выступал против безобразной организации, которая в основном повинна в том, что путешествие становится неприятным, как только вы съезжаете с туристических маршрутов. С того дня, когда в 1928 году я приехал в Москву и не мог найти такси, и до того дня, когда покинул Россию летом 1937 года, я непрерывно вел борьбу за то, чтобы выпросить транспорт у русских, которые очень мало обращали внимания на то, чтобы сделать путешествие удобным как для их высокопоставленных чиновников, так и для обычных граждан. Я никогда не мог найти смысла в том, чтобы привезти иностранного инженера в Россию, платить ему большую зарплату в иностранной валюте и при этом заставлять его тратить дни и недели напролет из-за невозможности достать железнодорожные билеты.

У нас с женой было несколько почти невероятных случаев. Однажды мы пять дней прождали в Свердловске, пытаясь достать железнодорожный билет до Москвы. В каждый из пяти дней мы должны были ехать на железнодорожную станцию около четырех часов утра, к прибытию экспресса, погрузив весь наш багаж в русскую одноконную повозку, и тащиться по снегу около четырех миль до станции. Железнодорожные чиновники категорически отказывались сообщить нам или кому-либо еще, будут ли билеты, раньше чем за десять минут до прибытия поезда; у них также не было информации о том, опаздывает поезд или нет, пока он не достигнет предыдущей узловой станции. А так как поезда почти всегда опаздывали, нередко приходилось ждать на станции целых десять часов, прежде чем можно было узнать, удастся ли купить билеты.

В этом случае нам отказывали в билетах четыре дня подряд. После многочасового ожидания на вокзале мы грузили наш багаж в повозку и возвращались в гостиницу, как обычно переполненную, где не было свободных комнат, чтобы столкнуться с перспективой прождать еще двадцать четыре часа и совершить очередную, возможно безрезультатную, поездку на вокзал. За эти пять дней нам ни разу не повезло снять номер, и мы спали, сидя на жестких стульях в вестибюле.