В поисках советского золота. Генеральное сражение на золотом фронте Сталина

На том посту, который я занимал в течение последних пяти лет в России, я должен был проводить большую часть рабочего дня на рудниках, поскольку в мои обязанности входило быстро анализировать состояние дел и налаживать производственный процесс. Но мне часто приходилось часами просиживать за рабочим столом, продираясь сквозь бесчисленные директивы, приказы и инструкции, которые сыпались из головного треста и территориального филиала. Мы все буквально закапывались в бумагах. Неудивительно, что в России всегда ощущается нехватка бумаги и утверждается, что безработицы нет. Избыточное население всегда может найти работу, добавляя новые бумаги к горам уже существующих.

Я всегда пытался уйти от бумажной работы, которая скорее замедляет производство, чем помогает ему, и однажды подумал, что у меня есть шанс. Как-то утром я выступал в качестве переводчика между Серебровским и американским инженером, который не говорил по-русски. Американец предлагал ознакомиться с разработанными им планами и письменными предложениями. Серебровский некоторое время слушал, а затем вмешался в разговор: «Скажите этому инженеру, что мне не нужна от него бумага. Я могу получить достаточно этого от русских инженеров. Я хочу, чтобы вы дали мне металл, а не бумагу».

После этого я решил, что у меня появился предлог сократить часть моей собственной бумажной работы, ссылаясь на сказанное Серебровским. Но вскоре обнаружил, что от массы бумаг, которая обрушивается на инженеров и руководителей, никуда не деться, ее нельзя игнорировать.

Несколько раз, когда я возвращался из России на короткий отпуск в Штаты, меня вновь поражало отсутствие бумаготворчества в американской промышленности. И дело было не только в бюрократической волоките. Если бы принятый в Америке принцип бухгалтерского учета и калькуляции затрат был введен в России, Москве стало бы намного легче контролировать «ошибки» и саботаж, которые всегда вызывали столько проблем.

После отпуска я всегда возвращался в Россию со свежими идеями и несколько раз предлагал внедрить, хотя бы на одной или двух шахтах, систему, которая позволила бы инженерам оперативно получать точные данные по производственным операциям и затратам, которые, как известно любому инженеру, необходимы для эффективного контроля за работой предприятия. Они так же необходимы при российской системе, как и при любой другой.

Что ж, я пытался обозначить важность такой работы, но у меня не получилось. Обычно все сводилось всего лишь к пересылке писем туда и обратно, что в конце концов становилось просто очередной пустой тратой бумаги. Система в России, по-видимому, зависит от бумаги, как от еды и питья. И я не нашел выхода в рамках их системы.

Глава 19 Немезида

В России есть дамоклов меч, который постоянно висит над головами инженеров, вызывая у каждого из них чувство, что рано или поздно его настигнут неприятности. Я говорю о планировании, которое пустило такие глубокие корни в советской экономической системе, что от него никуда не деться.

Когда я впервые приехал в Россию, плановая экономика не была так сильно развита, как впоследствии. О ней было много разговоров, но в реальности она еще не сильно влияла на работу различных промышленных предприятий. Мы должны были представлять расчеты доходов и расходов производства, необходимого оборудования и прочего, как в любом другом месте, которые утверждал Высший экономический совет – в то время координирующий орган для всех государственных отраслей промышленности.

Но с годами плановая экономика начала разрастаться, занимая все более важное место на всех предприятиях. Плановый отдел стал отличительной чертой каждого рудника, фабрики или завода и управлялся, как и все другие отделы, сверху вниз. Дошло до того, что каждому старателю, отправляющемуся на поиски золота, торжественно вручали план добычи на следующий год.

В тресте «Главзолото» плановый отдел в головной организации в Москве был связан с такими же отделами филиалов, а те, в свою очередь, связаны с отделами каждого рудника или группы рудников. Все эти плановые отделы во всех советских трестах и предприятиях возглавляет Государственный плановый комитет (Госплан) в Москве, который напрямую подчиняется советскому кабинету министров (Совету народных комиссаров).

Число сотрудников этих многочисленных плановых отделов росло не по дням, а по часам, и вскоре тысячи мужчин и женщин оказались вовлечены в процесс планирования. Значительную часть своего времени они тратили на составление всевозможных анкет и формуляров, которые рассылали инженерам и руководителям для заполнения.