В поисках Зефиреи. Заметки о каббале и «тайных науках» в русской культуре первой трети XX века

…за ним (Аполлоном. – К. Б.) были многие годы неотлучного размышления над учением о аэонах-ступенях самораскрытия духа533, которому его поразительная способность к сосредоточению мысли при полной телесной неподвижности придавала большую внутреннюю убежденность. Однако он не записывал своих размышлений, а изображал их в курьезных символических фигурах, наподобие средневековых карт Таро, и сразу цветовод поразился ими. Их было также двадцать две. Три основы, семь миров и двенадцать этапов отпадения и возвращения солнца. Все вместе называлось «Таро Адама» или «Сон Адама», не помню.

Долгими часами они раскладывали двадцать два пасьянса Таро, бесконечно обдумывая каждую карту, в которых я ничего не понимал. Но одна очень нравилась мне, она называлась «Астральный мир»534, и на ней между черной и белой башнями у берега какой-то лужи с крокодилом медленно поднимались к ущербной луне блуждающие слабые огоньки. Безобразов больше всего любил карту «Сила»535, где красивая женщина закрывает пасть льву, и другую, где молния разбивает Вавилонскую башню. Он говорил также, что карты Терезы – это «Изида»536 и «Повешенный»537, а карты Зевса – «Император» и «Солнце538»539.

В рукописях Поплавского встречаются отдельные небольшие сочинения, специально посвященные интерпретации Таро: «Таро Адама», «О Таро» и др. Среди его творческих планов была и подготовка отдельной книги о Таро. «Нужно наконец реализовать что-нибудь, – писал он в дневниках в 1932 году, – напишу маленькую книгу. 22 карты и краткое объяснение к ним. Десять метафизических и 12 – История Адама»540. В дневниках имеются как рассуждения об отдельных арканах, так и общие замечания о системе Таро. Так, он пишет в одном из них летом 1933 года:

Десять карт – это «откуда» и «где» – остальные 12 развертываются внутри десяти, которые в результате искупления и становятся 21 картой или колесом мира. 22-ая же карта есть Тайна абсолютной жизни «после» или плером541 – подчинение конечное сына отцу – конец мира. 21‐я уже хилиазм, или 100-летнее542 царство святых.

Резюмируя, можем сказать, что Поплавский был хорошо знаком с известными вариантами понимания Таро, однако его собственные идеи о значении арканов отличаются исключительной самобытностью543.

5.2. Борис Поплавский – читатель

Можем предположить, что чтение книг о каббале и вообще интерес к еврейскому эзотеризму относятся примерно к тому времени, когда Поплавский начинает посещать лекции в Сорбонне и заниматься в библиотеке.

«В библиотеках я читал научные книги, в дешевых изданиях, с идиотическими подчеркиваниями и замечаниями на полях», – узнаём мы в самом начале романа «Аполлон Безобразов»544, а во втором романе, «Домой с небес», главный герой, Олег (двойник Поплавского), вспоминает, что

не получив никакого образования, он вырвал его, отсиживая зад на неудобных скамейках, из замусоленных, унизительно плохо освещенных библиотечных книг545…

В дневниках Поплавского «библиотека» упоминается неоднократно, но без каких-либо уточнений относительно того – какая именно. Возможно, он посещал Национальную библиотеку Франции, но основным местом его занятий все же стала библиотека Сорбонны, тем более что в романе содержится прямая отсылка к этому богатейшему университетскому книгохранилищу с обширными фондами старинных книг: